– Что-то ты молчал раньше, пока…
– Пока не перебили мою семью.
– Даже если мы выберемся из-под его дьявольского трезубца, лучше нам не станет. Мы все равно в аду. Каждый из нас. И уже очень давно.
– Ад таков, каким ты его устроишь5.
Это задело Карателя. Павел понял, что подобрал нужную фразу.
– Ладно. Я согласен. Завтра утром, говоришь?
– Да.
– Тогда я спать.
– Спасем наши жизни.
– Да, да.
– Эй, Каратель, последний вопрос: за что ты караешь дикарей?
– Хех. Я расскажу тебе, когда вытащим твою дочку.
Когда Павел вышел, Артур и Лавров, жующий травинку и держащий руки в карманах, уже стояли в коридоре.
– Как все прошло? – спросил Павел.
– Даже не пришлось уговаривать. Он просто кивнул головой и перевернулся на другой бок.
– Что ж, отлично. Мы собрали всех, кого могли. Пошли наверх, ждать часовых. Хватит Императору убивать, пора убить его.
13
Вскоре в дверь Императора уже стучались. Правитель, который в этот момент готовился к ужину, движением головы попросил охрану проверить, кто там. Охранник, через дверь, грубым голосом обратился с вопросом:
– Кто?
– Это Марко.
– Впусти его. – приказал Император.
Охранник слегка приоткрыл дверь, до щели, и выглянул наружу. Там он увидел Марко, который, кажется, был один. Вскоре Марко впустили, а сама охрана вышла наружу.
– Какие новости?
– Я проследил за охотником. Он собрал много людей в Колизее.
– В Колизее? Людей? Для чего, черт возьми? – удивился Император.
– Всё в порядке, Император. Он попросил их почтить память своей семьи и сына Артура. А потом сказал, что они уходят из охотников.
– Уходят? Оба?
– Да.
– Это плохо. Но мне не стоит их заставлять. Они и так приняли многое.
– Думаете, они не станут мстить?
– Сомневаюсь, что они сейчас готовы к этому. Здесь они в безопасности, революция, это последнее, что им сейчас нужно.
– Думаю, вы правы.
– Как его жена?
– Вы хотите знать, сожгли ли они ее тело? Нет, она все также на скамье…
– Похоже, ему все еще страшно смотреть на нее.
– Похоже, Император.
– Что ж, можешь идти.
Марко кивнул и направился к выходу. Постучав по двери, он подождал, когда она откроется, и покинул здание.
– Охрана, войдите! – Император попросил нескольких людей зайти. – Вооружитесь и займите удобные позиции. Двое у дверей, еще несколько на стенах, еще двое пусть займут позиции в кустах, что по правую сторону от церкви, и еще четверых сделайте караульными – пусть обходят церковь. Остальные просто будьте наготове. Не оставляйте свои посты этой ночью.
– Есть какая-то опасность, Император?
– Возможно. Лучше не ошибаться, когда цена ошибки – жизнь.
– Будет сделано, Император.
Охранник вышел и дверь за ним закрылась.
Император был очень голоден, но стол был уже накрыт. Он хотел разделить трапезу с детьми, и пригласил их занять места. Мария шла к столу с абсолютным безразличием на лице. Конечно, она беспокоилась за отца, но, кажется, все еще не отошла от смерти матери. Все выглядело так, будто ей стало плевать на все, будто ей больше совсем ничего не нужно. Возможно, она просто хорошо прятала эмоции. Но разве дети это умеют? Макс был полной противоположностью Марии. Он вышел из комнаты злым, глядел на все из подлобья, совсем не скрывая, что ненавидел Императора, из-за которого он стал также ненавидеть и каждую секунду своей жизни. Но Император надеялся, что ужин заставит их подобреть.
Дети подошли к столу, но не решались сесть. Тогда Император приблизился сначала к девочке, и, отодвинув стул, рукой пригласил её присесть. Повернувшись, он собрался сделать тоже самое и для мальчика, но тот прокричал:
– Не подходи!
Когда Император молча стал отходить к своему месту, Макс сам отодвинул стул и сел. Чувство голода одолевало его.
– Вы можете начинать есть. Здесь на столе и овощи из наших парников, и сало, и салаты. К сожалению, нет только мяса. Вашим отцам не удалось его добыть.
Мальчик покраснел от ярости. Он стал громко и часто дышать, но держался, и не проговорил ни слова.
– Как мой папа? – спросила Маша.
– Он очень переживает о тебе. Послушай, я не хочу вам навредить, но вы совершили проступок. И должны быть наказаны
– Я молилась о лучшем. Разве просьба о лучшем проступок?
– Ты нарушила закон. Ты должна соблюдать закон, это главнее.
Мальчик продолжал молчать. Он прекрасно знал Императора по рассказам отца. Он понимал, что верить ему нельзя. Все его слова, там везде ложь. Отец сказал не верить ему, Макс и не верил. Не хочет навредить? Лгун. Он отчетливо чувствовал злость в себе, но ему казалось, каким бы злым он сейчас не был, в Императоре злости еще больше.