Густо падал мокрый снег. Впереди шла женщина с крошечным мальчишкой. С ее шляпы стекала вода, и мокрые волосы липли к шее и воротнику. Она держала раскрытый зонтик над малышом, и зонтик все время колыхался из стороны в сторону, потому что мальчишка то бежал вперед, то приседал на корточки и лупил деревянной лопаткой по лужам, то выскакивал из-под зонтика и ловил снежинки.
Женщина хотела взять его на руки, но мальчик вырвался, побежал вперед, размахивая лопаткой, и кричал:
— Нет, я сам, сам!
Оба они смеялись, и мне, глядя на них, стало немного легче. Почему это у маленьких ребят большие головы? Может быть, оттого, что для них все на свете ново, и каждую минуту приходится выучивать незнакомое? И нужно много места для всего, что надо запомнить. Женщина с мальчиком свернули за угол, и я вспомнил про свои дела. Поеду к дяде, — ничего другого не остается. Нужно ли его звать папой? Может быть, не надо? Хорошо, если не надо.
У ворот дома стояла легковая машина, и оттуда играло радио. Я узнал марш, под который выходил на манеж с артистами. Парад. Я в красной рубашке и сапогах иду рядом с великаном… Я заплакал еще сильнее и побежал домой.
ДЕНЬ БЕЗ РЕПЕТИЦИИ
Впервые за все пять лет я, совсем здоровый, без всякой болезни, не пошел в школу. Повезло, что Катя работает утром. Мы с дядей Афанасием еще спали, когда она ушла. Я-то не спал, а лежал на раскладушке, которую дали соседи, и вспоминал вчерашний день. Ну и что же, не все мальчики работают в цирке, и ничего, не умирают. И многих детей усыновляют. Тоже ничего, живут. И я буду жить на Енисее, охотиться и кормить дядиных кур. Все равно мне что делать. А может быть, это даже лучше. Сделаюсь охотником и буду этим зарабатывать. Есть же у нас охотники.
Вот только в школу не могу идти и видеть Олега. Не могу. Неважно, что я пропускаю школу, раз мы с дядей Афанасием уезжаем. Кате мы пока ничего не сказали. А он так доволен, говорит, что я образумился.
Как только открылись магазины, мы пошли покупать ружье. Настоящее, охотничье. Кажется, если бы дядя подарил мне вертолет, я и то не радовался бы. Потом мы еще ходили по магазинам и что-то покупали, обедали на Невском в хорошей столовой. Дядя все время что-то говорил, но я ничего не слышал и не помню, что ел.
Когда мы вернулись домой, я посмотрел на часы, и у меня заколотилось сердце. Как раз начало репетиции в цирке. На манеже стоят качели… Нет, нельзя об этом думать. Что говорит дядя Афанасий? Да, объясняет, как обращаться с ружьем.
До чего тянется время! Кажется, что целую неделю мы сидим вот так с дядей в комнате и он своим женским скучным голосом бубнит, бубнит, бубнит. А прошло всего полтора часа. Репетиция уже кончилась. На манеж выбегают хлопковые собачки и Руслан. Анна Ивановна с тонким прутиком в руке стоит посредине и легонько подгоняет собачонок.
Да, так что говорит дядя Афанасий? Надо послушать, отвлечься немного от цирка… Рассказывает, что в молодости с приятелем охотился на медведя… что убивали…
Я вспомнил про нашего итальянского медведика Флайка, как тот отплясывал под музыку и делал стойку. И меня вдруг затошнило от этих охот.
Вдруг позвонили два раза. Это к нам. Кто? Я бросился в переднюю, открыл дверь.
— Валька! Ты что?
— Не я что, а ты что! — сказала она сердито, отпихнула меня от дверей и пошла к нам в комнату. — Школу прогулял и репетицию. Мы решили, что ты тоже заболел, а он, видите ли, дома прохлаждается!
Она вошла в комнату, издали поздоровалась с дядей Афанасием и сняла с вешалки мое пальто.
— На, скорей одевайся, пойдем.
— Куда?
— Куда, куда. В цирк! Все там волнуются, а он сидит…
— Не пойду я больше в цирк. Все, — сказал я.
— Из-за Олега? Так я и знала. Что у вас вышло? Олег тоже сам не свой был в школе и ушел с последнего урока. У него температура; Анна Ивановна уложила его в постель, а он твердил в классе: «Я крокодил, я крокодил». И ничего я не добилась больше. В чем дело, а? Хватит тебе копаться, идем!
— Никуда он не пойдет! — сказал дядя Афанасий, вставая. — Ты, девочка, сама иди; нам некогда тут с тобой болтать.
— Я и не собираюсь с вами болтать. Я к Вене пришла.
— Веня занят. Иди, иди себе! — И дядя Афанасий подтолкнул Валю к выходу.
— А вы не очень-то! — возмутилась Валя. — Анна Ивановна хотела идти за Веней, а я сказала, что приведу. Знаешь, какая для тебя новость в цирке! Обалдеешь! Дядя Коля сам хочет сказать, он так волнуется, что тебя нет. Пошли, он ждет!
Дядя Коля меня ждет? Великан сам хочет мне сказать…
Я кое-как напялил пальто, шапку, нырнул под локоть дяди Афанасия — он хотел меня задержать; — и мы с Валей понеслись. У цирка Валя сказала:
— Идем с этого хода, прямо в общежитие.
— Нет, домой к ним я не пойду. Там Олег.
— Ох, и надоел ты мне с твоим Олегом вместе! А еще говорите, что девчонки грызутся. Да вы хуже в сто раз!
Пока мы спорили, к нам вдруг подбежал запыхавшийся дядя Афанасий. Он крепко взял меня за руку.
— Надо кончать все, — сказал он. — Веди меня к этому, как его… дяде Коле, я с ним разберусь сам.
— Не надо, не ходите, пожалуйста. Очень вас прошу, — говорю я и стараюсь высвободить руку. Но дядя Афанасий сжимает ее крепче. У меня пальцы немеют.
— Ишь ты, какой племянничек вежливый стал! Просит. А я вот не пущу. Веди, не то сам дорогу найду.
В конце концов мы втроем поднялись в общежитие, и я попросил Валю вызвать в коридор дядю Колю.
Он вышел почти сразу. Брови нахмурены, серьезный. Наверное, Валя успела ему сказать про все.
— Это вы «учитель»… — хихикнул дядя Афанасий, — который сбивает с толку моего племянника, а вернее будет сказать, сына?
— Вы про Веню? — кивнул на меня великан. — Это вы его сбиваете! Не даете ему работать.
— Вот так работа! Не желаю, чтобы он клоуном кривлялся! Нашли себе забаву — мальчика глупостям учить!
Великан сжал кулаки и шагнул к дяде Афанасию.
— Коля! Прошу тебя, — сказала Анна Ивановна. Я и не заметил, как она вместе с Валей вышла в коридор.
Дядя Коля глубоко вздохнул, прикрыл глаза и немножко постоял. Потом спокойно и негромко начал говорить!
— Думаете, я бы зря морочил голову Вене, да и сам терял с ним время так, из баловства? Дело в том, что малец невероятно способный. Просто редко встретишь такого. Он каждое движение понимает, гибкий как змея! Вот мой сын с ним вместе занимается, а Веня давно его перегнал! За такое короткое время. А ведь моего сына считают хорошим учеником. При настоящей работе из Вени знаете какой артист будет! Преступление, да, преступление я бы сделал, если бы не стал помогать такому таланту развиваться! — гремел уже на весь цирк великан.
Он вытер пот с лица. Я знал, что дядя Коля терпеть не может так долго разговаривать.
Кажется, дядя Афанасий испугался, когда великан наступал на него с кулаками, — попятился к стене и издали слушал. А дядя Коля повернулся ко мне и весело сказал:
— Ты где пропадал, брат? У меня новость для тебя какая! Берут учеником, — понимаешь? Завтра комиссия. Что ты сдашь, ни секунды не сомневаюсь. Голову даю на отсечение! Завтра в пять часов. Будут принимать троих: тебя и пару жонглеров.
— Ой, дядя Коля, а не страшно? А я поеду с вами в Москву?
— Ясно. Все поедем.
— И в Англию?
— А то как же. Но, может быть, ты не хочешь? Почему не явился на репетицию сегодня? Да. Объясни, пожалуйста.
Я молчал. Не могу же я сказать, как Олег поступил со мной.
— Видите, ребенок не хочет? Заставляете его? Да я буду жаловаться! Вас привлекут к ответственности!