— Я просил только одного, не перебивать, — оборвал Его Игорь и продолжал: — Вы преступник и находитесь у кормила власти. Тысячи детей-сирот будут проклинать ваше имя. Когда-нибудь Родина внесёт вас в списки палачей и дети ваши будут стыдиться назвать свою фамилию. Не могу понять, почему вас не выгнали до сих пор из партии? Вы спрашиваете о моих полномочиях? Их дала мне моя партийная и человеческая совесть, гражданский долг. Вы сделали меня соучастником своих преступлений, и я был им, пока у меня не хватило мужества преодолеть страх…
По мере того как говорил Игорь, лицо Павлова покрывалось красными пятнами.
— …Последнее, что прошу. Пройдите в лагерь и посмотрите на дела своих рук. Вы увидите завтрашний архив, а сколько их уже легло…
Игорь помолчал.
— Ну а теперь я готов к ответу…
— Вы можете продолжать, я слушаю, — тихо сказал Павлов.
— Кажется, я наговорил больше, чем следовало, но мне как-то легче и уже не страшно. — Игорь посмотрел прямо в глаза Павлову и мягко добавил — Вы понимаете, как больно за Родину, за всё, за всё…
Павлов неловко залез в карман и вытащил платок.
— Значит, ты считаешь меня врагом или дураком? — спросил он задумчиво.
— О, Если бы только я…
— Значит, многие?
— Могу отвечать только за себя.
Павлов нажал звонок и попросил предупредить, что намерен пойти в лагерь.
— Сказал ты мне немало. Не часто такое бывает. А за это можно крепко ответить. Ты думал об этом? Ты понимаешь, что ты наговорил?
— Да.
Павлов взял шинель.
— Ну что же, пойдём в лагерь и посмотрим, что там за страсти, которыми ты меня тут корил.
— Позвольте мне не ходить, — настойчиво попросил Игорь.
— Ну, как хочешь. — Павлов вышел.
Всё произошло не так, как представлял себе Краевский. Он ожидал разноса, ругани и немедленного ареста.
Игорь ждал. Никто не заходил в Его кабинет, не звонил. Впервые было так тихо.
Значит, уже похоронили. Игорь подошёл к окну. Проехала подвода с дровами. Где-то на складе разворачивался автомобиль и грузчик кричал: «Вправо крути, вправо!»
От тишины на душе стало Ещё горше. Он посмотрел на часы — уже обед, а Павлов всё Ещё не возвращался. Игорь сел на диван. Донеслись тяжёлые шаги. Он встал и надел шубу.
Павлов вошёл тихо. Вид у него был задумчивый и хмурый. Он грозно пошевелил бровями и, не глядя на Игоря, сказал:
— Чего стоишь? Садись.
— Я жду. — Игорь взял шапку и узелок.
Тот молча прошёл к столу, сел не в кресло, а на стул рядом, опустил голову на руки и долго глядел на Краевского.
— Ты вот что, распорядись выдать все копии твоих приказов. А виноватых будем искать после.
— Больше мне оставаться тут нельзя.
— Глупость, — резко оборвал Его Павлов.
— Я химик. На прииск пришёл по комсомольскому призыву. Не горняк я.
— Будешь работать до выполнения плана по золоту. Раньше закончишь, раньше уйдёшь. — Павлов поднялся и протянул руку. — Работай смело. — И вышел.
Что же произошло? Не знал обстановки? Или заговорила совесть? Так кто же такой Павлов? Игорь разделся и сел в кресло…
ГЛАВА 19
Солнечный луч проник в оттаину стекла. Белоглазов, почувствовав Яркий свет, очнулся, открыл глаза. Пахло карболкой и дымом. У дверей коптила плохо закрытая печь. На топчанах лежали люди в одном белье и тихо разговаривали. За фанерной перегородкой кто-то басил:
— Ну что ж. Теперь геолога можно перевозить. Потребуется Ещё длительное лечение и квалифицированный надзор…
«Геолога? Длительное лечение?» — Анатолий напряг память, Из тумана забытья начало всплывать что-то страшное. Он отбросил одеяло, поднял голову. Ноги?
В груди резануло, в голове затрещали сверчки… Превозмогая боль, оглядел ноги. Нет, на месте, только в гипсе. Грудь перебинтована, руки как чужие. Он вздохнул и хотел спросить у соседа по топчану, как он тут оказался. Но стены закачались, перед глазами поплыли жёлтые круги. Белоглазов опустил голову и закрылся одеялом.
— Гляди-ка, наш инженер, кажется, оклемался, — Голос за спиной тихий, доброжелательный.
— Да-а… Собрали парня из кусков. Не наткнись на него тогда эта начальница из санчасти — конец. А она, видать, душевная. Просто повезло ему. Где она раздобыла этого костоправа, как он его…
Замолчали.
В голове Ещё путалось, меркло. Но Анатолий чувствовал, что к нему возвращается сознание. Он попытался вспомнить, что произошло.
…Неожиданно раскрылся скип. Его подхватило, ударило о шпалы, сдавило…
Снова удары в висках и звон. Остался жив, и хорошо. Значит, не следует пока разбираться, как и почему. Боль в голове стала утихать.