Желнин что-то писал за столом в тени настольной лампы. Юрий поздоровался и сел, спросив о причине вызова.
— Какие причины? Поговорить, поглядеть друг на друга, узнать о настроениях. Давно не встречались. Таков мой долг. Ну как на участке? Как семья? А ведь пора, пора привести свою супружницу. А то знаете, всякие разговорчики.
— Каждый находится там, где считает для себя полезным. А о каких-либо разговорчиках пока ничего не слышал.
— Конечно-конечно, прежде всего долг, — засмеялся Желнин, — Но мы, мужчины, люди живые, а? Вот ты кровь с молоком. Подвернётся там какая-нибудь смазливенькая Оринка, Маринка, и поплыл по грязи коммунист. Пропал работник. Знаете…
— Нет, не знаю, — оборвал Его Колосов. — Давайте прямо, Есть ли у вас основания для такого разговора?
— Ну зачем же так официально. Я ведь просто предостеречь тебя хочу по-дружески.
Юрий понял, что кто-то информирует Желнина о Его отношении к Белоглазову и Марине. Может и верно, он заходил в лабораторию чаще, чем следовало бы. Но при чём тут Марина?
Звякнул телефон. Желнин оборвал разговор и схватился за трубку.
— Авдейкин?.. А-аа, старый друг, ну здравствуй! Как у тебя? Говоришь, тоже ушёл? Пора, давно пора. Кто с головой, давно это сделал! Кто? Ну хотя бы Зорин. Да-да, подальше в тыл… Ты инженер и быстро двинешься по другой дорожке!.. Был разговор, был! Начальником поисковой партии, а там подтолкнём. Не беспокойся, не застрянешь, Есть кому подтолкнуть… Значит, договорились? Тогда заезжай по пути. Ну, будь здоров, жду.
Он повесил трубку.
— Друзья не намекают, а Если что Есть, говорят прямо. Вы имели в виду Лаврову? — наблюдая за Желниным, спросил Колосов. — Марину я знаю давно, отношусь к ней заботливо, и всё. Может быть, вы укажете на что-нибудь порочащее. Я слушаю.
— Дорогой мой, да что я за тобой, слежу что ли? Слушок я считаю достаточным для разговора. Мой долг, так сказать, обязывает. — Он примирительно заулыбался. — Эта беседа для профилактики и между нами. Будь осторожен. — Желнин встал и проводил Колосова до приёмной.
В конторе мастерских никого уже не было. Юрий прошёл в кабинет. Чего он хочет? Что за сплетни? Видимо, Валюше не следует медлить с переводом сюда.
=— Не коленками, а руками. Руками держать надо. Вот так! — Белоглазов оттеснил шахтёра, подхватил тачку, стряхнул породу и, нагнувшись под нависшей кровлей шахты, легко откатил Её к коробу скипа. — Понял?
— Вот же чёрт очкастый. И не подумаешь, — восхитился шахтёр. — А помнишь, как тебя овчарка-то. Я-то думал, ты совсем того, а вон ты какой.
— Ты не думай, а учись. Тут не силой, а сноровкой надо, — заметил Анатолий и, наладив откатку, прошёл в другой штрек.
— А-а, инженер. Опять что-нибудь не так? — встретил Его бурильщик.
Белоглазов проверил крепление, послушал и переключил подачу.
— Да, не так. Инструмент заправлять надо. А ну, вынь.
Бурильщик покорно выключил рубильник, вынул бур.
— Кто заправлял? А где режущая кромка? Сменить надо. — Он взял другой бур, закрепил, включил рубильник. — Вот так и держи.
— И верно лучше, — почесал стриженую голову бурильщик.
— Вот то-то. — Белоглазов надел бушлат.
Анатолий делал всё быстро, умело, уверенно. Все Его указания выполнялись беспрекословно, хотя в шахту он приезжал раз-два в неделю, продолжая работать в лаборатории. Колосов не решался переводить Его на горные работы. Участок маленький, и неизвестно, кому передадут Его завтра.
— Э-эй!.. Инженер!.. Тебя в конторке начальник участка ждёт! — крикнул кто-то в ствол шахты.
В конторке жарко. Печь сердито гудит. Начальник участка, уже седой человек, придвинул к столу стул и вынул папку со сметами горных работ. Надо готовить план на следующий год.
— Посмотрите, Анатолий Дмитриевич. Если пойдёт, буду отправлять.
Белоглазов протёр стёкла очков, взял карандаш и быстро пробежал глазами по сводной таблице.
— Нет, не пойдёт. Кубометр песков должен быть дешевле на десять рублей.
— А откачка воды?
— Ерунда. Ключ перехватим канавой и выморозим. За зиму все пески должны быть подняты на-гора.
— А откатка? Россыпь тянется узкой полосой. — Начальник участка вынул карту с шурфовочными линиями.
— Вы что, намерены на тачках возить? — Белоглазов даже сбросил очки. — Скоро везде будут транспортёры. — Он просмотрел сметы, жирно подчеркнул несколько строк и положил карандаш. — Это надо переделать, и можно отсылать. — И, спохватившись, добавил тише — Впрочем, это ваше дело. Решайте.