— Чего-то ты начал уж больно издалека, — зевнул Желнин.
— Да ты послушай. Времени у нас хватит.
— Ну-ну.
— Короче, он был арестован как вредитель, завербованный начальником строительства. Признал себя виновным, получил десять лет и попал на Колыму. А начальника, который Его Якобы вербовал, подержали и выпустили, и к тому времени он уже заместителем министра был, Дальстрой курировал. Кроме того, оказалось, что они Ещё и родственники: женаты на родных сёстрах. Вот и пришёл этот инжепер посоветоваться, не нанесёт ли тому вред, Если напишет Ему о своей судьбе.
— А что тот? — оживился Желнин.
— Всё сложилось хорошо. Я ведь к тому, что этот так называемый враг за все годы о себе ни разу не напомнил, ну хотя бы для того, чтобы вырваться из забоя. А ведь он крупный инженер…
— Ты куда это гнёшь?
— Да ведь в числе этих «врагов народа» Еcть люди, может быть, куда лучше нас обоих, — прошептал Колосов, наклонившись к уху Желнина.
Тот покраснел и не сразу нашёлся.
— Ты эти разговорчики прекрати. По-дружески говорю, прекрати. Другой бы вытащил тебя на партбюро за такое, да уж ладно. Ты лучше думай, как быстрее выполнить решение политотдела.
И снова разговора по душам не получилось.
У крылечка дома дожидалась Валя.
— Ну как?
— Держусь, Валюша, держусь.
Вечером получили приказ об организации в Нексикане старательского прииска, а утром Явился Его начальник.
Это был плотный смуглый человек. Он спокойно вошёл в кабинет, назвался Мариным и, положив папку на диван, сразу приступил к делу.
— Мы тебя не стесним. Передашь нам дом для горнадзора и что-нибудь под магазин. За золото прииск должен рассчитываться бонами, а на них будут отпускать товары. Людей пока разместим в палатки, а зимой перевезём в бараки. У многих Есть и свои домики, кто решится перевозить, поможем.
— Почему вы цепляетесь за Нексикан? — спросил Колосов.
— Хотим к работе артели привлечь население посёлка. Пусть моют после работы. Забои рядом: вышел — и вот оно, золото.
У проходной раздался мелодичный гудок, и в ворота проскочила машина.
Неужели Никишов? — поднялся Колосов. Встал и Марин.
Вахтёр выглянул из проходной и, вытянувшись, отрапортовал:
— В производственную зону приехал заместитель начальника Дальстроя товарищ Петраков. Пропущен по служебному удостоверению.
Петраков был высокий мужчина с добрым и умным лицом. Отличали Его простота и душевность. Ходил он в штатском, хотя и имел звание.
Петракова они нашли за складами, там, где, скрытая от глаз гостей, пряталась свалка. Вся остальная территория мастерских ласкала взгляд чистотой, зеленью, порядком. Высокая фигура Петракова виднелась за грудами пустых Ящиков, завалами боя кирпича и обрезками металла.
— Иди, иди, директор! — увидел он Колосова и остановился. — Что ж это ты одну шею вымыл?
— Да ведь, Иван Григорьевич, всё сразу не уберёшь, — ответил Колосов, здороваясь.
— А ты начинай с белья, тогда и шею — не хочешь, а вымоешь!
Марин доложил, что приступил к формированию прииска, и молча пошёл сзади.
Петраков внимательно осмотрел склады, проверил у кладовщика, как обстоит дело с маркировкой металла, и пошёл к механическому цеху.
— Сколько стоит по смете? — спросил он, прикидывая на глаз кубатуру здания.
— Да как сказать, тут всё хозяйственным способом. С миру по нитке, — смутился Колосов, не зная, можно ли быть откровенным.
— Тут миллиона три. Так, что ли?
Юрий что-то невнятно промямлил.
Петраков, не замечая смущённого вида Колосова, рассматривал бутовую кладку стен. Он даже поковырял швы, проверяя прочность раствора.
— Это хорошо, что используешь местные материалы. Знаешь про пористый бетон? Нет? — Петраков показал глазами на отвалы. — Из промытых эфелей и бетонного раствора получается пористая масса. На стены годится. Видел в Чехословакии. Подумай! Во сколько обходится тебе кубометр стен? — неожиданно спросил он.
Колосов ляпнул наугад. Он так и не удосужился разобраться в затратах.
Петраков строго посмотрел в лицо.
— Не знаешь, это плохо. Ты руководитель и обязан знать. — И пошёл к складам полуфабрикатов.
Он шёл туда, куда меньше всего хотелось Колосову. Рабочие-грузчики сами строили небольшой навес для мелких отливок. Колосов не вмешивался: было не до них. Петраков долго смотрел, как рабочие укладывают дровяник между стойками, воздвигая стены. А потом неожиданно подошёл к углу, навалился плечом, и вся стена рухнула.