- Спасибо, - сказал Родион и побежал на остановку.
Городская больница для душевно больных стояла в начале улицы Советской, она занимала обширную заросшую деревьями территорию с пятью лечебными корпусами, административным зданием и садом для прогулок. От нормального мира учреждение отделял высокий забор, Родион прошел через ворота и, оказавшись по другую сторону, ощутил невидимою, но вполне осязаемую сущность, которая жила в каждом уголочке медицинского комплекса и преображала окружающую действительность. Даже желтый октябрьский раскрас деревьев здесь выглядел совсем иначе, чем по ту сторону забора, в нем скрывалось больше чем просто цвет и поэтический настрой.
В просторном холле главного корпуса никого не было ни медперсонала, ни пациентов, ни навещающих. Слева на деревянных панелях, с тремя окошками для обращений, висели жирные красные буквы "РЕГИСТРАТУРА". Родион подошел ближе и увидел во втором квадратике женщину в белом халате. Пятидесятилетнее лицо, с отсутствующим взглядом и полными губами, растянутыми в умиротворенную улыбку, о чем-то мечтало.
- Добрый день! Извините, подскажите, пожалуйста, как мне увидеться с Анфисой Степановной Вараксиной? - вежливый вопрос Родиона погасил всю мечтательность в глазах женщины, и она недовольная его появлением грозно спросила:
- Кто это?
- Пациентка.
- В часы посещения.
- Это во сколько?
- С пяти до семи.
- А сейчас я не могу ее навестить?
- Нет, не можете, - все больше раздражалась она.
- Тогда скажите, пожалуйста, как найти ее лечащего врача?
- Как его фамилия?
- Я не знаю.
- Ну раз вы не знаете, откуда тогда я могу знать, как его увидеть?! - взбесилась регистраторша.
- Я только сегодня узнал, что она здесь. Пожалуйста, помогите найти ее или врача, - не отступал Родион.
- А вы кем будете?
- Друг.
- Друг не родственник, не выйдет к вам врач.
- У нее нет родственников, только я.
Женщина задумалась и спросила:
- Когда ее положили?
- Точную дату не знаю, в апреле этого года.
- Что ж вы за друг такой, если пришли только через полгода? - насторожилась она.
- Были на то свои причины, - занервничал парень, раздраженный дотошностью тетки.
- Как говорите фамилия?
- Вараксина Анфиса Степановна.
Регистраторша раскрыла большой журнал, нашла месяц апрель и зашуршала листами, выискивая на страницах нужную строку.
- Вот нашла, только вы ее не увидите. Посещения запрещены.
- Почему?
- Она буйная.
- Чушь! - вспылил парень. - Кто лечащий врач?
- Лакоценин Вениамин Львович, только он не будет с вами разговаривать, вы же не родственник.
- Сам разберусь, - грозно выпалил Родион. - Как его найти?
- В соседнем здании за углом, кабинет четырнадцать.
- Спасибо за помощь.
- Да не за что, - ответила женщина и погрузилась в приятные раздумья.
Родион быстро нашел в административном здании кабинет с литерой четырнадцать и требовательно постучал.
- Что еще?! - послышался раздраженный хриплый голос.
- Извините, можно? - приоткрыв дверь, парень просунул голову.
- Вы кто? Что вам нужно? - атаковал вопросами мужчина в белом халате с седой копной вьющихся волос и гладко выбритым лицом.
- Я внук одной из ваших пациенток, - он вошел в кабинет и приблизился к столу психиатра.
- И что вы хотите?
- Посещать ее запрещено, а мне очень хотелось бы увидеть бабулю.
- Фамилия?
- Вараксина Анфиса Степановна.
- Что вы врете? - рассердился Лакоценин. - Нет у нее родственников.
- Есть, просто забыли о ней, а теперь вспомнили.
- Тогда, предоставьте доказательства родственных связей, а потом поговорим, - озвучил требования Вениамин Львович.
- Предоставлю. Обязательно предоставлю. А пока хоть в двух словах скажите, как она?
- Как и все мои пациенты, прекрасно.
- Тогда почему ее нельзя увидеть?
- Остальные вопросы после того, как подтвердите свое родство, - строго ответил Лакоценин. Родион понял умалять, угрожать или задабривать грозного упрямца бессмысленно, он больше ничего не скажет.
- Хорошо, скоро я вернусь с доказательствами, - пообещал парень, хотя прекрасно знал, что предъявить ему нечего. - Всего доброго.
- До свидания, - ухмыльнулся Вениамин Львович.
Молодой человек прошёл по узкой асфальтированной дорожке в больничный сад и сел на скамейку, заваленную мёртвой листвой. Он закрыл глаза, втянул ноздрями влажный прохладный воздух, задержал дыхание, дождался легко удушья и медленно выпустил чуть заметные клубы пара. В голове обрывки мыслей и образов смешивались в густое месиво из картинок и слов. Внезапно его охватило неопознанное чувство, словно он первооткрыватель, который через мгновение проникнет сокровенные тайны бытия и узнает откуда наш мир, зачем наш мир, кто автор мира. Родион стоял на тонкой грани между вопросами и ответами. Лишь пара миллиметров отделяла его от абсолютной истинны. Нужно только протянуть руку. Но он боялся пошевелиться. Боялся малейшим движением спугнуть истину. Хотя медлить тоже глупо кто знает сколько она еще пробудет в паре миллиметрах от него. Родион выбросил руку вперед, желая прикоснуться к тайнам мироздания, но вместо ответов получил сильный толчок. Он стремительно удалялся от кладезей вселенной, к которой человечество стремилось столетиями и вернулся в сад психиатрической лечебницы.