Дальше совещание продолжилось уже более спокойно. Всё-таки новости оказались не самыми страшными. Правда, ближайшая немилость товарища Хрущёва оказалась такой неожиданной…
Эпилог
— Господа, меня так смущают эти последние перемены в Советском Союзе. Вроде, и незначительные, а всё равно как-то подозрительно. Кто-нибудь может объяснить, что там вообще происходит? — худощавый господин в белой рубашке с галстуком и строгом костюме, похоже, от волнения, всё теребил и теребил свой цилиндр.
Вообще, на этом, то ли своеобразном закрытом совещании, то ли простом чаепитии или даже ланче после гольфа, он никак не был одинок. Таких господ там имелось несколько. Все они были уже в относительно приличном возрасте. И от всех них за милю веяло какой-то важностью, солидностью и не хилой опасностью.
Прекрасное поле для гольфа виднелось где-то в отдалении. Несмотря на как бы и осеннее время года, конечно, согласно календарю, но это в других местах, во всей местности царило настоящее райское лето.
А в лёгком, ажурном павильончике под открытым небом, в окружении многих чудес тропической ботаники, важные господа предавались отдыху, но только отчего-то в строго мужской компании. В отдалении маячили фигуры многочисленных охранников. Да порою в нужных местах появлялись занятые обслуживанием важных гостей слуги, проделывающие всё как можно быстрее и незаметнее и главное, молча. В общем, всё, как полагается.
И именно беспрецедентные меры безопасности как раз и говорили о важности встречи группы оживлённо беседующих джентльменов.
— И что тебя смущает тебя, Пол? — спросил другой, отличающийся от первого каким-то аристократическим лоском. — Вроде, пока ничего такого не происходит. Всё ожидаемо.
— Нет, Дэвид, я согласен с Полом. Где-то что-то не так!
Тут уже в разговор включился толстый господин. Несмотря на свою массивную фигуру, он был словно живчик, успевающий везде. Правда, как один известный государственный деятель, он сигарой не злоупотреблял.
— Да, и что тебя смущает, Алан? — тут уже не выдержал и четвёртый джентльмен, явно с военной выправкой.
— Да, всё, Джон. Ладно, пусть «лягушатники» не хотят воевать и сильно остерегаются «гуннов», да и «кузены» отговаривают их от этого? Конечно, и мы остерегаемся вцепиться напрямую с немцами, да нам это и не надо. Так Адольф пока и без этого всё сделает за нас, ну, почти всё. Надо будет, прижмёт кузенов, да поставит на место всех остальных. Вот только мы все ведь хотели натравить «гуннов» на эти дикие восточные орды. Вроде, уже всё было на пути к этому. А они взяли да нежданно вывернулись.
— Вообще-то, Алан, не забывай, что у Сталина с Гитлером изначально была договоренность не воевать друг с другом. Просто неизвестно, отчего они вдруг вцепились у этих, как их там, Бреста-над-Бугом и Львова.
Тут в разговор включился и пятый джентльмен, прежде молчавший, с немного прямоугольным лицом и крупным, чуть крупнее у других, лбом.
— Так, Дэвид, это как раз и понятно. Писали же в прессе, что какой-то «пшек» замочил «Быстроного Гейнца», потом «гунны» по ошибке напали на красных, те в ответ умудрились учинить им небольшое кровопускание. Ну а после пошло-поехало и завертелось, да и у германских военных появился соблазн удержать за собой эти города.
— Ну, тогда, Алан, и я могу сказать, что «гунны», получив от красных под этим самым Брестом-над-Бугом, решили не испытывать судьбу. Так что, нам пока придётся отложить на какое-то время планы натравливания Адольфа на «Дядюшку Джо».
— А вы подумали о том, и куда же направят после этого свои стопы эти «гунны», господа? — наконец решился и шестой джентльмен, наверное, чуть помоложе других.
— Так это и так понятно, Джеймс. Конечно, Адольф, прежде всего, разберётся с «лягушатниками». И мы все об этом прекрасно знаем. Знают об этом и «кузены». «Хитрый лис» давно уже известил их об этом. Правда, наши интересы при этом никак не пострадают. Мы по-прежнему будем помогать Адольфу. Но, не принимая никаких мер, Невилл вместе с лягушатниками точно сядет в лужу. А Уинни только и ждёт этого. Только он уже будет воевать серьёзно. Конечно, через некоторое время и мы подключимся к игре. К этому времени «гунны» как раз немного потрясут «кузенов», что будет нам только на руку. Но большее Адольфу мы не позволим. Мы ему самому просто кровь пустим. Пиф, паф, и нет Адольфа! — толстяк тут же, энергично размахивая руками, показал, что он сделает с Адольфом.