Присмотревшись, Гуров заметил, что кроме дров и газеты в дровянике торчит еще что-то, очень похожее на черно-белую фотографию. Подойдя ближе, он с удивлением понял, что это была фотография, на которой были запечатлены старшеклассники с преподавателем. Гуров вынес фотоснимок на улицу и стал его рассматривать.
– Что нашел? – подошел к нему Крячко, который уходил осматривать местность вокруг пристройки.
– Нашел, что искал, – не скрывая своего удивления, посмотрел на него Лев Иванович и протянул фотографию. – Вот это – Елизар Шишковский, – указал он на одного из старшеклассников на фото. – Десятый класс «А».
– Хм. Мне почему-то кажется, что эта фотография была оставлена специально для нас, – заметил Крячко, внимательно рассматривая снимок. – Где ты ее нашел?
– Торчала из дровяника, – ответил Гуров. – И ты прав, кто-то специально положил ее туда. Но вот для нас или для каких-то других целей?..
– Ну не Шишковские же хотели ее сжечь, – пожал плечами Крячко.
– Значит, ее могла положить туда только Антонина. Больше некому, – уверенно ответил Лев Иванович. – Надо отдать ее в лабораторию, пусть проверят на отпечатки пальцев. На глянцевой бумаге они должны быть четкими. Ладно, пойдем отсюда. Больше нам искать тут нечего.
Выудить у Азиза номера телефонов его работодателей было непросто. Парень почему-то был уверен, что после этого его обязательно должны уволить. А терять хорошее и денежное место он не хотел. Гурову с Крячко с трудом удалось убедить его, что никто его увольнять не станет. А если такое случится, то они будут ходатайствовать за него. В крайнем случае найдут ему другое место, ничуть не хуже этого. Звонил его хозяевам Гуров тут же, при нем, и с его, Азиза, телефона, чтобы показать, что он хочет только узнать, не приезжал ли кто-то вчера вечером в соседний коттедж. Переговорив, он отдал сотовый обратно, а заодно сунул в руку работника пятисотенную купюру.
– Это за звонок с твоего телефона и за беспокойство, – пояснил он.
Азиз не стал отнекиваться и, быстро поблагодарив, сунул денежку в карман джинсов.
Когда они отошли к машине, Крячко спросил:
– Ну как? Видели они что-то или нет?
– Я разговаривал с женщиной. Она говорит, что видела только Антонину, а больше никого. Они вообще бы и не знали, что из соседей кто-то приехал, потому что ни она, ни муж не видели подъезжавшей к коттеджу машины Шишковских. Но совпало так, что хозяйка вышла на крыльцо примерно часов в шесть вечера и увидела, как Тоня выходит со своего двора. Девочка вышла за ворота, огляделась, увидела, что соседка смотрит на нее, махнула ей рукой, приветствуя, и тут же быстро ушла во двор, закрыв калитку. Решив, что она просто не видела, как приехали соседи, женщина постояла и тоже ушла в дом. На мой вопрос, не видели они позже вечером, горел ли свет у Шишковских, она ответила, что не обратила на это внимание. А рано утром, как и сказал Азиз, они уехали в Москву.
– Ясно. Значит, они или не включали свет вовсе, чтобы не выдавать свое присутствие. Или уехали на вечернем автобусе, – заключил Станислав.
Гуров и Крячко стали садиться в машину, и тут телефон Станислава зазвонил.
– Наталья меня уже потеряла. Обещал ей в двенадцать быть дома, а уже половина второго, – пояснил он Льву Ивановичу и ответил жене: – Я скоро буду. Мы тут со Львом… Что? Повтори, плохо слышно. Связь тут неважнецкая. Ага, понял. Передам.
Крячко отключил телефон и заявил Гурову:
– Наши жены приглашают нас на обед в ресторан. Им стало скучно сидеть дома в такой теплый и солнечный день, и они решили, пока нас нет, прогуляться в Сокольниках. Проголодались и теперь ждут нас в «Бакинском домике».
– Ну, раз так, не будем заставлять дам ждать, – улыбнулся довольной улыбкой Лев Иванович. – В конце концов, у нас с тобой выходной или как?
– Скорее «или как», чем выходной, – усмехнулся Крячко.
За обедом Гуров сидел задумчивый и активно в разговорах не участвовал. Мария, заметив такое настроение мужа, спросила:
– Ты чего это такой хмурый? Сложное дело попалось и никак не можешь расслабиться?
– Да, что-то вроде того, – ответил Лев Иванович. – По всему получается, что совершил преступление человек, который умер почти семь лет назад. Вот и гадай, что там произошло на самом деле.
– Что ты говоришь! – удивленно воскликнула Наталья, которая, услышав ответ Гурова, заинтересовалась его словами. – А подробности не расскажете?
– Нет, не расскажем, – улыбнулся Станислав. – Пока идет расследование, никто не должен знать никаких подробностей. Тем более – жены. Они такие болтушки. – Он хитро посмотрел на жену.