Маклаю стало смешно. Чтобы не рассмеяться, он отвернулся и посмотрел вверх. Старая знакомая, черно-сизая птица кокки снова была над его головой.
«Ага, ты опять здесь, галочка, — подумал сквозь наплывающую дремоту Маклай. — Ничего, сестричка, ничего. Мы с тобой и здесь не пропадем. Мы-то, новгородские?.. Урядники, небось, пострашнее были… Разве нет?..»
И Маклай закрыл глаза совсем уже спокойно. Папуасы отодвинулись еще дальше. Юноша с сожалением оторвался от шнурков и встал на ноги. Голоса стали тише. Старики, оглядываясь на Маклая, побрели к хижинам. Из входного отверстия выглянула женщина, нерешительно вышла на площадку. Там, под тяжелым камнем, в ямке, вырытой в земле, допекались плоды банана и куски свинины, завернутые в широкие листья. Опустившись на колени, женщина захлопотала над своим обедом. Худая собака ткнулась мордой в ее плечо. Голый ребенок вцепился в клочкастую шерсть и потащил собаку за собой в хижину.
Возле спящего Маклая сидели теперь только косматый старик и несколько папуасов помоложе. Они жевали бетель и сплевывали в сторону кроваво-красную слюну. Они молчали. И только изредка старик повторял одно и то же слово, показывая глазами на Маклая и хлопая себя по груди, — очевидно, для большей убедительности.
— Кааран-тамо, — говорил старик, — кааран-тамо.
На языке папуасов это значило: «человек с луны».
Живым и здоровым, только смертельно уставшим возвратился Маклай в свой домик на сваях.
Маклай налил большую чашку чаю и молча подал ее Тую.
Туй недоверчиво понюхал чай, сунул в чашку палец, осторожно прикоснулся к ней губами и с отвращением плюнул на землю.
— Горячая вода, — сказал он своему сыну, сидевшему рядом. — Это просто горячая вода. Кокосовые орехи куда вкуснее.
Маклай громко хрустнул сахаром и так же молча протянул кусочек Тую.
— А это камень, — определил Туй, перебросив сахар из одной ладони в другую.
— У человека с луны, верно, очень крепкие зубы, если он так грызет камень, — заметил его сын.
Туй с уважением посмотрел на Маклая. Теперь уже все папуасы называли Маклая «человеком с луны».
Все в нем удивляло их: и светлый цвет его кожи, и его привычки, и его необыкновенные вещи, а главное — его бесстрашие.
Туй не раз уже сокрушенно качал головой, глядя на безоружного Маклая. Он даже предлагал подарить ему собственное копье и лук со стрелами, но Маклай отказался и от этого.
— Должно быть, Маклай не может умереть, — говорили папуасы между собой. — Он ходит один, и в его руках нет ни топора, ни лука. Он не боится ни людей из Горенду, ни людей из Гумбу, ни даже людей с Били-Били. А ведь мы говорили ему, что люди с Били-Били непременно убьют его. Когда у человека столько хороших вещей, ему нельзя ходить без копья и громко петь в лесу. Он должен сидеть дома и стеречь свое жилище. Но Маклай не слушает нас и живет так, будто он голый и будто у него нечего отнять. Он не боится людей.
— Он не боится даже тангрина, — говорили другие. — Он построил свою хижину под большими деревьями. Будет тангрин, земля будет прыгать вверх и вниз, с гор будут валиться камни, море выйдет из берегов, большие деревья упадут и раздавят хижину Маклая. Мы говорили ему, но он не боится и этого. А разве тангрин не страшнее всего? Разве мало было людей, которых убил тангрин? Он убил даже старика из Бонгу, который был старше всех и умнее всех. А Маклай не боится и тангрина. Это потому, что он человек с луны, — решали папуасы. — Люди из Гумбу сказали правильно.
Туй не хотел пить чаю, но сахар выбрасывать пожалел. Он снял с плеча свою сумку, сделанную из коры, — «гун», как называют ее папуасы, — и сунул туда огрызок.
— Покажи мне свой гун, — попросил его Маклай.
Туй отдернул руку и подозрительно посмотрел на Маклая.
— Я ничего не возьму, — сказал Маклай, — я только посмотрю. А тебе я подарю вот это, хочешь?
И он вытащил из ящика стола маленькое круглое зеркальце.
Туй посмотрел в зеркало и захохотал.
— Это Туй! — закричал он. — Это Туй!
Он наморщил нос. Туй в зеркале тоже наморщил нос. Туй высунул язык. Туй в зеркале тоже высунул язык. Туй поднял руку к подбородку и выщипнул волосок. Туй в зеркале сделал то же.
— Это волшебная вода! — закричал Туй. — Человек с луны сказал воде: «Стой!» И вода остановилась. Смотрите все, я ее поднимаю, и она не каплет, я ее опрокидываю, и она не льется. Что ты умеешь еще делать с водою, Маклай?