Правда, не уверен, что тот самый.
Зовут правильно, Ганс Вильгельм. Но вот такой вдруг нежданчик — сей дворянин из почтенной армянской семьи происходит. От самого Мануила Хуторьяна, библиотекаря Византийского императора, род ведёт! Может, не он?
Хотя, тот самый, который «Быстроходный Гейнц», читать точно умел. И писать. Мемуары. Значит, грамотный. Как и здешний потомок библиотекаря…
Ну ладно, сначала этого отловлю, для коллекции. Пусть будет. А тот или не тот, потом разберёмся.
Народ же решил занять «лесным» боем. Сюзанну смог уже кое-чему обучить. Она пару раз нашего бедного Шварценеггера с таким грохотом на землю уронила. Это немедленно оценили. Все! И научиться захотели.
Молодёжь уже кое-что усвоила. Да и «грацию» тяжелоатлетов приобрести не успела. Выделил их, Генриха, обоих волчат и ещё с дюжину наиболее шустрых егерей и дружинников в группу продвинутых, поручил Сюзи и Курту обучить паре уже освоенных ими приёмчиков, а сам с остальными занялся общефизическим. Растяжками, главным образом. А то длительное ношение двухпудовых стальных костюмчиков как-то к гибкости и точности движений не располагает.
В общем, к обеду умотать всех мы сумели вусмерть. Что, собственно, и требовалось. Правда, и сам умотался неслабо. Но, как гласит народная мудрость, с кем поведёшься, с тем и наберёшься.
Наш связник, отдышавшись и перекусив, вновь с начальством связался. В смысле, с Фрайфельдом. И получил приказ Ставки — «сидеть и не рыпаться».
Правда, в очень интересной форме.
Генриху вручили шарикограмму от матери. Вдовствующая королева просила сына заняться не геройствованием подвигов, а должным воспитанием младших членов семьи. Потому как король. Нечего тут. И супруга велела ему передать, что ежели что, она обидится. Домой не пустит.
Столь же вежливые родительские увещевания сидеть тихо и слушаться старших получили обе принцессы с принцем.
А вот мне было строжайше велено занять оказавшихся в моём отряде представителей королевской семейки и к ним примкнувших чем-нибудь созидательным, чтобы они то, что им головы заменяет, под мечи и стрелы не подставляли и из замка не высовывали. Без них управятся.
Ага, созидательным. Дождёшься от этих отморозков. Похоже, у них вообще воспитание интернациональное, в смысле, на словах «Интернационала» ребят воспитывали. На этих самых — «Весь мир несильно мы разрушим. До основанья. А затем»…
Что будет «затем», выяснять как-то не хочется.
Но если не придумаю, чем этих гиперактивных занять, пока подмога не появится, похоже, придётся…
В результате послеобеденного обсуждения наших проблем решили, что инкогнито уже никакого смысла не имеет. Скорее, наоборот.
Из замка вылезать слишком рискованно. А если в нём засесть так сказать официально, то можно немало осаждавших вокруг себя собрать. Чтобы были делом заняты. В смысле, нас караулили, а не по окрестностям безобразничали.
Но пока королевское полотнище разыскивали, уже стемнело. А ночью, как известно, все кошки сэры. Ну, кроме тех, которые леди…
Поэтому процедуру нашего разоблачения отложили до утра.
Глава 7
Материализация духов
Когда собирались спать укладываться, хозяин как-то стеснительно сообщил, что замок у него большой, хороший. Только с привидениями в нём плохо. То есть, хорошо. Короче, их тут есть, много, причём, весьма докучливых. От прежних хозяев замка достались. Те чем-то нехорошим баловались, пока как-то раз не перестарались. В общем, все умерли.
А теперь по замку бродят…
Вальдбург несколько десятков лет вообще пустой стоял. Пока дед Генриха деду нашего барона его не подарил. За безпорточную службу. В смысле, за длительную беспорочную службу нищего офицера-рубаки, не раз спасавшего правившее тогда Величество во всяческих нехороших ситуациях.
Нет, награда неплохая. Плодородные земли, несколько деревень, баронский титул. С этим всё просто замечательно. Но вот сам замок…
Из-за его особенностей барон никак жениться не может. Невесты разбегаются. У деда с отцом тоже с этим проблемы были. Впрочем, судя по тому, что Маркус, два его дяди и три сестры вполне себе здравствует, они их как-то разрешить сумели. Но тайну унесли с собой в могилу.
Мама с бабушкой про это ребёнку тоже пока как-то рассказать не удосужились. Но бòльшую часть времени предпочитают гостить у родственников. Дяди же с сёстрами в столице живут…
Сам барон предпочитает в свой замок надолго не наведываться. Потому что некогда. Служба всё, служба…
Привидения, в общем-то, совершенно безобидные, только уж больно приставучие…
Обычно просто появляются среди ночи. Смотрят на тебя. Жалостливо так. И вздыхают. Тяжко.
Ничего особенного, конечно. Можно и потерпеть. Чего тут бояться? Абсолютно нечего…
Прислуга даже привыкла, уже не каждый месяц приходится её менять. Некоторые вообще больше года продержаться ухитряются.
В общем, покойтесь с миром. В смысле, спокойной ночи. Ну а ежели чего, драпайте в гербовый зал. Он большой, все поместятся. Да и светло там, лампы всю ночь горят. Специально для самых нервных.
Поинтересовались, а как же те две ночи, что мы в этом замке уже провели?
Маркус ответил, что и сам не знает. Но обычно привидения с новичками работать начинают не сразу. Сначала изучают. Примерно с неделю. Большинство его гостей, что сюда на денёк-другой заглядывают, так ни одного и не видят.
Но сегодня уже третья ночь. Всякое случиться может…
Ободрённые этим добрым напутствием разбрелись по своим закуткам…
Среди ночи проснулся.
Гляжу, на кровати кто-то сидит. И светится…
Когда глаза наконец сфокусировались, разглядел — дама. Молодая, красивая. В полупрозрачной ночнушке. И сама какая-то полупрозрачная вся. Насквозь просвечивает. Как-то сразу стало не до эротики…
Спросонья я всегда умный такой…
Поэтому поздоровался. Вежливо. Насколько смог:
— Здрасти. И чо?…
— А ничо. Поговорим?
— Ага…
— А Вы что, меня совсем-совсем не боитесь?
— Ну, не то, чтобы совсем-совсем. Всё-таки опасаюсь. Я со столь просветлёнными особами ещё никогда не встречался.
— Странный Вы какой-то. Все остальные пугаются, пытаются убежать. Как мы с ними ни стараемся, чтобы поаккуратней. Такие нервные. Даже поговорить не с кем.
— А что это Вы на моей кровати делаете?
— Сижу, — глубокомысленно ответила дама, — и, вообще, это моя кровать.
— Ну, я не настаиваю. Ложитесь. Могу и на коврике пристроиться.
— Зачем?
— Ну, чтобы Вам было где спать.
— Не стоит. Я уже почти сотню лет во сне не нуждаюсь.
— А в чём нуждаетесь?
И вот тут начался весьма интересный разговор…
Дама оказалась дочкой бывших хозяев замка. Они с папой, мамой, группой профессоров, их ассистентов, лаборантов, студентов, а также прочими как заинтересованными так и прислуживающими им лицами эликсир вечной молодости искали.
И надо же, повезло им. Нашли…
Только вот оказался он совсем не средством для вечной жизни. Скорее, наоборот. И превратились эти экспериментаторы не в бессмертных, а то ли в вечно живых, то ли в не до конца умерших.
С тех пор резко помолодевшие исследователи бродят по замку. В виде эктоплазменных сгустков. Потому что пока омолаживались и бессмертились, их тела куда-то задевались. Уже почти сотню лет найти не могут…
Смерть им теперь не грозит. Но и жизнью это назвать трудно — ни поспать, ни пожрать, ни в носу поковыряться. Тоска…
И из замка никуда не выйти. Как только от него пытаются отдалиться, так сразу таять начинают. За стенами-то напряжённость торсионных полей совсем не та. Да и плотность психопатической энергии маловата…
Короче, тем, которые эктоплазменные, там не выжить.
Пытались с живыми договориться. Чтобы помогли. Но те почему-то сразу пугаются. И убегают. Они уж и по всякому пытались. Осторожненько, постепенненько. Не помогает.