— А еще дышать, смотреть… — у Ярослава дернулся угол губ.
— Вы сегодня ворвались в мой кабинет и очень живо мне его напомнили. Вы меня сковали и подвесили к батарее, как… как он сделал однажды в наказание. Я чувствовала себя не просто униженной — убитой. По правде говоря, вся моя смелость происходила из того, что мне какое-то время опять не хотелось жить, как тогда, в детстве. Как далеко вы готовы зайти в своей борьбе со злом? Если в следующий раз, чтобы добраться до Сильвестра или ее другого какого зла, придется уже не связать случайного человека, а убить? Переступить через труп?
— Я уже переступил, — Ярослав покачал головой.
— Но вам не хотелось меня убивать. Вам стыдно было причинять мне боль. Ярослав, вы выгораете. Как мой отец. Вы еще не мерзавец, но станете им, если будете вот таким образом защищаться от неприятной реальности. Мир не черно-белый.
— Да, в нем много оттенков серого, — Ярослав усмехнулся. — Между прочим, вы довольно крепко отоварили меня по хребту и тоже приковали к батарее. Так что мы квиты.
— Вам не идет роль циника. Вы же рыцарь, Ярослав. Причем не картонный рыцарь. Вы действуете в соответствии с кодексом чести. Именно он велит вам защищать людей от вампиров, разве нет? Ведь в любой момент вы могли бы это дело бросить и остаться простым водопроводчиком. Но вы снова и снова рискуете жизнью ради людей.
— Я не ведусь на этот пафос, Инга. Я уже давно делаю это для себя и только для себя. Потому что не могу иначе.
— А вы пробовали иначе?
— Соглашайся, — севшим голосом сказала Ольга.
— Что? — Ярослав не поверил своим ушам.
— Соглашайся, говорю. Она права. Тебе жить надо.
— Я сам решаю, что мне надо и как мне жить.
— Да это жизнь, что ли?! Ни дома, ни друзей, ни семьи!
— Ну семья-то есть.
— Да какая из меня семья, мне уже по факту капец! А я, может, внуков увидеть хочу и упокоиться! — Ольга закатила глаза, словно сосредоточившись на чем-то, потом сказала уверенным голосом: — Да. Точно. Чутье подсказало только что: детей твоих увижу — и упокоюсь.
И она посмотрела на сына так, словно ожидала, что он немедленно займется производством детей. По всей видимости, с Ингой, потому что других фертильных особ подходящего пола в пределах видимости не имелось.
Ингу внутренне передернуло.
— Ну да, — мрачно сказал Ярослав. — В самом деле, чем я рискую, кроме вечного рабства матери…
— Да перестань, — Сиднев слегка наморщил высокий гладкий лоб. — Это же логически невозможно — случайно совершить умышленное убийство. А совершить его умышленно… ты ведь воздержишься, не так ли?
— Лишь бы твои уроды воздержались, — Ярослав изо всех сил изображал безразличие, но Инга видела, как ему тяжело. — А кстати, что ты предложишь Инге Александровне как хранителю договора? Учти, я возьму твою шкуру и не меньше.
— Что? — Инга удивленно отпрянула.
— Такого рода контракты заключаются при свидетеле, — нехотя пояснил Сиднев. — Свидетель становится Хранителем договора. Без него вся эта система, если хотите, магия, не сработает. Договор действителен, пока свидетель жив.
— Та-ак… — Инга облизнула губы. — Час от часу не легче. Значит, если я умру, у вас тут же будут развязаны руки?
— Да, — еще неохотней признал Сильвестр. — Нота бене, я как существо сверхъестественное так же не способен причинить прямой или косвенный вред Хранителю договора, как не способен нарушить и сам договор. Если вам и будет угрожать опасность — то лишь со стороны этого… неуравновешенного борца с нечистью.
— А если я умру… что будет с Ольгой?
— Ничего не будет, в этом случае наши обязательства просто разрываются, и все. Как видите, этот сценарий невыгоден мне, зато выгоден им.
— Да пусть я навеки останусь прикована к этому месту, если Ярик хоть пальцем ее тронет! — подбоченилась Ольга.
— Неплохое ограничивающее условие, — согласился Сильвестр. Ольга прикусила призрачный язык, но слово — не воробей.
— А почему никто не спрашивает, хочу ли я в этом участвовать?! — возмутилась Инга.
— Потому что вы сами не дали нам решить этот вопрос между собой! — впервые повысил голос Сильвестр. Слегка, не до крика, но у Инги почему-то похолодало в животе. — Впрочем, будь по-вашему: если вы не согласны, мы с господином охотником соединенными усилиями выворотим эту батарею, и пусть победит сильнейший.