После помолвки Эли махнул ему рукой, подзывая поближе.
– Зайди ко мне прямо сейчас, есть разговор, – и, резко развернувшись, покатил в сторону своих апартаментов.
То, что приказал ему сделать Элияху после того, как за ними захлопнулась дверь, показалось Дарию бредом.
– Не выдумывай, дружище! Вспомни, восемнадцать лет назад ты уже собирался умирать, и ничего, выжил. А сейчас ты прекрасно себя чувствуешь, да и выглядишь, как всегда, отлично.
Эли поморщился.
– Не неси чушь, Дарий. Я привык отвечать за свои слова. Если я обращаюсь к тебе с подобной просьбой, значит, я что-то знаю наверняка. Не нужно пытаться успокоить меня самообманом. Послушай, у меня, кроме тебя, нет никого, на кого я мог бы положиться. Дочки и зятья не смогут этого сделать, а Рошку и так ждёт нелёгкая жизнь, давай не будем добавлять парню лишнего груза, – он вложил в руку Дария маленький шприц-ампулу, которыми часто пользовались врачи пограничников, наполненный бесцветной жидкостью. – Пошарь среди моих вещей и книг и забирай всё, что захочешь. Кроме часов, – он показал на свой медальон. – Не уезжай. Я надеюсь, что всё произойдёт быстро и безболезненно. Я устал от боли.
Оставаться в резиденции и ждать неизбежного было невыносимо. Дарий сидел в своих комнатах, пытаясь читать. С утра пришли посыльные от Элияху с несколькими тяжёлыми ящиками, которые он оставил нераспечатанными. Ближе к обеду он заметил какое-то оживление в парке, но не придал ему значения, пока к нему не ворвалась запыхавшаяся от бега и заплаканная Надя.
– Отец упал в обморок, – выпалила она. – Он в госпитале, Микаэль и Ро с ним.
– Успокойся, – Дарий налил ей воды, чувствуя, как предательски дрожат руки. – Может быть, на этот раз обойдётся.
– Он никогда не терял сознания, – возразила Надя, вытирая слёзы. – Скажи, часы у тебя?
– Нет, – его удивление не знало границ. – Мне принесли вот эти коробки, – он указал на полученные утром подарки, – но вряд ли медальон в них. Я думал, Эли передаст часы Роувему или тебе.
– Он всегда носил их при себе, снимал только когда мылся. А сейчас их нигде нет.
– Тогда нам придётся дождаться оглашения завещания, – сказал, не подумав, Дарий.
Надя разразилась рыданиями.
– А если там не будет никаких распоряжений о его пожеланиях, кто станет главой клана?
– Значит, вам придётся обходиться без официального предводителя. Чего ты волнуешься? Ты и твои сёстры, ваши мужья и дети, вы все дружны между собой. Вы сможете договориться о любых семейных делах без ссор и без чьего-либо авторитета. Ну правда ведь, медальон – это не признание кого-то самым любимым потомком, а просто подарок тому, кто сможет понять его ценность.
В госпиталь Дария пустили только на следующий день. Собираясь, он обернул ампулу с ядом в носовой платок и сунул в карман. Так он сможет незаметно вытащить своё оружие и пустить его в ход, если понадобится.
– Какой прогноз? – спросил он у Микаэля.
– Врачам пока недостаточно данных, чтобы сказать точно, – опытный юрист был осторожен с формулировками. – Сделали, что могли. Сейчас остаётся только наблюдать.
Рядом с ложем Эли, подключённого ко всему, что только можно было себе представить, неотлучно находился доктор. Дарий уверенным голосом приказал тому уйти, пояснив, что хотел бы побыть со своим другом наедине.
Постоял несколько минут, раздумывая и глядя на Элияху, который выглядел, будто мирно спал, собрался с силами, вынул платок, вытер глаза и понял, что силы ему отказывают. Заставил себя глубоко вздохнуть несколько раз, пытаясь успокоиться, зажал ампулу, скрытую платком, между средним и указательным пальцами правой руки и прицелился, как бы удобнее взять Элияху за предплечье, чтобы попасть иглой в вену. И замер. Он не мог убить спящего друга. Ерунда, никто не знает, что с ним произойдёт завтра, и Эли тоже не знал. Случайность, совпадение. Что-то привиделось эмоциональному учёному в приступе плохого настроения. Стоит поверить медикам и ждать, возможно и не скорого, но обязательного выздоровления.
Внезапно кто-то схватил его за руку и ловким движением вывернул её назад. В другой ситуации он одним ударом сбил бы обидчика с ног, но сейчас настолько растерялся, что успел только охнуть. Нападающий немедленно отпустил его и отступил на пару шагов. Похолодев от ужаса, он смотрел на не менее, чем он сам, испуганного Ро, который, заподозрив неладное, неслышно подкрался и поймал неудачливого убийцу. Он не знал, что сказать, понимая, что его ученик потребует немедленных объяснений. Орудие преступления скрыть было невозможно. Даже если клан Элияху не выдаст его властям, то никто не помешает им расправиться с ним своими силами.