Ревзин был почти вдвое старше меня. Он удивительно напоминал старого служаку-боцмана. В нем было все, что в таких случаях полагается показывать на киноэкранах: массивная, тяжелая фигура, пудовые кулаки, квадратный подбородок, медлительные движения. Но глаза сразу стирали это впечатление. Хитроватые, даже лукавые, весело и добро усмехающиеся, умные, смотрящие по ту сторону слов, эти глаза выдавали настоящего Ревзина — талантливейшего инженера, человека высокого ума, немного старомодной, но тонкой культуры.
Ревзин ждал меня. На столе были разложены табачные листья. Надо заметить, что Ревзин курил очень редко — два, может быть, три раза в день. Но возиться с табаком и трубкой он любил.
— Завитаев готовит роботов? — спросил Ревзин. Поморщился, выслушав ответ. Достал нож, долго рассматривал лезвие, потом сказал: — Пропадут…
Я тоже думала, что роботы погибнут. Но меня интересовало мнение специалиста.
— Почему пропадут, Павел Данилыч? — спросила я.
Ревзин пожал плечами:
— Автоматика!
Это прозвучало не очень одобрительно.
— Ну и что?
— А то, что роботы управляются ультразвуковым лучом. Когда роботы глубоко залезают в кратер вулкана… представляете, что происходит? Луч упирается в скалу, управление нарушается.
— Но роботы имеют и независимое, кибернетическое управление.
Ревзин махнул рукой:
— Вся эта кибернетическая музыка работает, в конечном счете, по программе, составленной человеком. А человек почти ничего не знает о больших глубинах. Поэтому и машина плохо соображает. Если, скажем, — он усмехнулся, — если появится морской змей…
— А вы верите?
— Я водолаз!
Судя по интонации, он верил.
Мы помолчали.
— Ладно, — сказал Ревзин. — Давайте почитаем.
Я открыла рукопись.
Эти главы были написаны почти два года назад. В то время шла дискуссия о местонахождении затонувшего острова. Большинство ученых считало, что Атлантида находилась за Гибралтарским проливом, в Атлантическом океане. По другой гипотезе, Атлантида была расположена в восточной части Средиземного моря. Эту версию впервые выдвинул в середине прошлого века русский ученый Норов, заметивший, что в сочинениях греческих и римских авторов понятия “Атлант”, “Атлантия” связываются именно с восточной частью Средиземного моря.
Копаясь в материалах, так или иначе относящихся к Атлантиде, я обратила внимание на одну деталь, свидетельствующую в пользу Норова и его сторонников. Атланты, если верить рассказанному Платоном преданию, собирались завоевать Грецию и Египет. Для острова, находящегося в восточной части Средиземного моря, обе эти страны соседние, поэтому такая война вполне вероятна. Если же Атлантида была расположена за Гибралтаром, то трудно допустить, чтобы атланты начали войну с Грецией, предварительно не завоевав Испании, Италии, северо-западного побережья Африки. Однако в этом случае гибель самой Атлантиды еще не означала гибели государства атлантов. Если бы, например, Македония погибла в то время, как Александр Македонский дошел до границ Индии, уничтожило бы это созданную им империю? Разумеется, нет. Но точно так же не могло бесследно исчезнуть государство атлантов, если бы его воины прошли от Гибралтара до Греции. Поэтому логичнее предположить, что Атлантида была сравнительно небольшим островом, близким к берегам Греции и Египта. Быть может, современный Крит — часть затонувшей когда-то Атлантиды.
На этом предположении и основывался роман. Писалось легко, и я давно бы закончила книгу, если бы не встреча с Завитаевым. Я пришла проконсультировать у него один чисто технический вопрос. А уходила с ясным сознанием, что книга не нужна.
Завитаев не верил в Атлантиду, и я ничего не могла ему доказать. Завитаев спорил с необыкновенным мастерством. Он столкнул обе гипотезы и уничтожил их взаимными доводами. Каскад парадоксальных рассуждений, целая россыпь внешне очень убедительных доводов — и от моих представлений почти ничего не осталось. “Подумайте, — говорил Завитаев, — сторонники атлантической гипотезы ссылаются на то, что описанная Платоном столица Атлантиды похожа на существовавший у ацтеков город Тенохтитлан. Отсюда делают вывод, что ацтеки копировали атлантов. А вы ссылаетесь на то, что Атлантида как две капли воды похожа на Кноссу, раскопанную археологами столицу критского царя Миноса. Кто же прав? И вы и ваши противники. В этом вся суть. Описанная Платоном Атлантида похожа на любой город той эпохи. Это ярче всего свидетельствует о том, что Атлантида имеет мифический характер. Ведь у каждого реального города есть свои неповторимые черты. А у Атлантиды их нет… Искать этот мифический город бесполезно. Но его можно создать”.
Помню, в первый момент меня очень удивило слово “создать”. Мне даже показалось, что Завитаев оговорился. Однако он действительно имел в виду создание Атлантиды!
Сейчас идея Завитаева представляется мне вполне закономерной. Но тогда я была ошеломлена. Я даже пыталась возражать. А Завитаев улыбался. Я не знала, что его проект уже принят…
У Завитаева молодое лицо и старый лоб. Контраст удивительный. Лоб прорезан глубокими горизонтальными морщинами — верный признак, что человек живет напряженной умственной жизнью. Позже Завитаев признался мне: “Я отвык так просто отдыхать. Не могу отвлечься от мыслей. Единственное, что я научился, — переключать мысли. Думаешь об одном, затем — раз! — словно рычаг передвинулся… Скрежет, скрип — и мысли потекли по другому руслу”. Я переспросила: “Скрежет и скрип?” Завитаев кивнул: “Еще как! Мысль, если она чего-нибудь стоит, не любит, чтобы ее отключали. Она любит, чтобы ее думали. Но переключаться приходится. Это заменяет отдых”. На мой взгляд — плохо заменяет. Именно поэтому у Завитаева молодое лицо, но старый лоб. И морщины становятся глубже, когда Завитаев улыбается.
“Не ожидал, что фантаст может быть таким скептиком, — посмеивался Завитаев. — Знаете, это потому, что вы женщина. В глубине души женщины консервативны. Даже когда они фантазируют… Нет, серьезно, почему вы не верите?”
Почему я не верила? Трудно сказать. Даже в наш необыкновенный век идея Завитаева была слишком необычна и слишком дерзка. Завитаев предлагал создавать искусственные острова путем управляемого извержения вулканов.
При естественных извержениях подводных вулканов иногда действительно образуются небольшие островки. Это я знала. Но Завитаев шел значительно дальше. Он говорил о принципиальной возможности вызвать истечение магмы в любой точке океана. Он выдвигал метод расчета, который, по его мнению, давал возможность заранее предвидеть масштабы и результаты извержения. Завитаев говорил о новых портах в океане, о создании искусственных перешейков (например, в Беринговом проливе, между Азией и Америкой). Больше того: он планировал изменение климата путем образования защитных барьеров, отбрасывающих холодные течения. Наконец, он предвидел в будущем создание новых территорий в заранее выбранных благоприятных климатических условиях. “Вы же привыкли к искусственным морям и озерам, — говорил он мне в тот вечер. — Какой фантастикой казался когда-то проект поворота сибирских рек и создания моря в Сибири! Сейчас это уже реальность… Следующий этап — создание искусственных островов. Человек перекроит океан, как перекроил материки…”