Интересно, что потребность в общении уже у обезьян избирательна! Ведь животные, как утверждает Конрад Лоренц, знают друг друга в лицо, так сказать, «персонально». И они совершают выбор среди других членов стада. Особенно ясно эта избирательность проявляется при устройстве семьи. Рассказывая о брачных обычаях животных, Конрад Лоренц предвидит реакцию читателей.
«Многие из моих читателей, — замечает он, — особенно те, которые немного знакомы с психологией… привыкли рассматривать животных в той или иной мере как грубую скотину и считать, что любовь и брак у этих созданий базируются на мотивах гораздо более плотских, нежели у человека. Это совершенно несправедливо в отношении тех животных, в жизни которых любовь и брак играют важную роль».
Конрад Лоренц, мягко говоря, несколько увлекается, но в том, что животные, которые предназначаются в зоопарке для создания брачной пары, должны понравиться друг другу, кажется, сомневаться не приходится.
«Еще до того, — говорит известный натуралист Джеральд Даррелл, — как вы приведете молодых, так сказать, к алтарю, он или она способны вдруг невзлюбить нареченного, и, если вы не будете начеку, либо жених либо невеста может стать трупом задолго до начала медового месяца».
Впрочем, избирательность проявляется не только при возникновении брачных пар. Исследователи открыли у обезьян нечто очень похожее на дружбу! Советский зоопсихолог Николай Юрьевич Войтонис из наблюдений за поведением обезьян в Сухумском питомнике делает вывод, что у них существует непосредственное стремление одних индивидов к другим. На этой основе в стаде возникают пары, которые охотнее всего вместе проводят время. Они вместе играют, взаимно обыскивают друг друга, вместе оказывают сопротивление агрессии.
«Узами дружбы» были связаны и человекообразные обезьяны, которых наблюдал известный психолог Вольфганг Келер. В его колонии самка Рана, которую постоянно отталкивали другие обезьяны, держалась рядом с Консулом, самым молодым самцом группы. Чаго, взрослая самка, была в дружбе с Грандо, а Чика не расставалась с Терцерой. В повседневной жизни дружба была слабо заметна, но она сразу же обнаруживалась (друг познается в беде) в минуты тревог и опасности.
Впрочем, было бы большим заблуждением рисовать взаимоотношения в обезьяньем стаде только розовыми красками. Групповая структура у этих животных, по-видимому, еще более, чем у других, подчиняется суровым законам господства и подчинения. Вместе с тем эти законы необходимы. Вожак в обезьяньем стаде обеспечивает охрану от внешних врагов и других опасностей. Он объединяет своих подопечных в единую группу и, наконец, способствует сохранению мирных отношений в пределах стада. Советские зоопсихологи Надежда Николаевна Лодыгина-Котс и Нина Алексеевна Тих склонны полагать, что роль вожака сводится, по существу, не к господству и подчинению, а к регулирующей функции сохранения стада в целом и его отдельных сочленов, что имеет большое значение для выживания вида.
Кровавые поединки в борьбе за власть отмечают чаще всего те исследователи, которые наблюдали обезьян не в естественных условиях, а в зоопарках. И вряд ли можно перенести выводы, полученные при изучении «группы в клетке», на весь вид. Об этом, в частности, свидетельствует и очень интересная книга Джорджа Б. Шаллера «Год под знаком гориллы». Отважный исследователь вместе с женой почти два года провел в горах Восточной и Центральной Африки. Они изо дня в день наблюдали за жизнью и поведением горилл.
«Если в стаде, — рассказывает Шаллер, — находится больше одного самца с серебристой спиной (свидетельство зрелого возраста. — Я. К.), всегда существует отчетливо выраженная „табель о рангах“. Власть может, например, выразиться в требовании уступить дорогу на узком пути или в том, что животное, низшее по рангу, прогоняют с насиженного местечка… Вразрез с общепринятым мнением иерархия не вызывает раздоров и распрей, а, наоборот, поддерживает мир в группе, так как она отводит каждому члену группы определенное положение: каждое животное точно знает, какое место оно занимает по отношению к любому другому животному.