Решетка опустилась на место.
Фарук опустил автомат, и они неторопливо, Фарук на пару шагов сзади, направились к одной из бегущих между горами узких тропинок.
— Куда пойдем? — поинтересовался Кремнев.
— К озеру.
— Здесь есть озеро?
— Конечно, — удивился Фарук, — откуда тогда воду брать?
После того как они вошли в горы и лагеря не стало видно, Фарук повесил автомат на плечо и поравнялся с Кремневым.
— Они должны были видеть, что я тебя караулю, — извиняясь, сказал он Егору.
— Да ничего страшного. Тем более ты меня действительно караулишь.
Кремнев прекрасно понимал, что скучающие без дела боевики придумали для себя новое развлечение с участием Фарука.
Караульщик из него был никакой.
«Значит, они действительно уверены, что отсюда не сбежишь, — подумал Кремнев. — И это не самая приятная новость».
— А ты в Москве был? — спросил Фарук.
— Доводилось.
— Большой город?
— Немаленький.
— А сколько домов?
Кремнев задумался. Вопрос был не из легких.
— Много, — сказал он наконец. — Очень много.
— Красивые?
— Да разные. Много красивых, но еще больше некрасивых.
Какое-то время они шли молча.
— А Мэри из Москвы? — неожиданно спросил Фарук.
— Нет, она из Лондона.
— А это далеко?
— Подальше, чем Москва. Это в Англии.
Фарук остановился и вопросительно посмотрел на Кремнева.
— А что это?
Теперь пришла очередь удивиться Кремневу.
— Страна такая. Ты что, о ней никогда не слышал?
Фарук отрицательно помотал головой.
— Я Францию знаю, — он принялся загибать пальцы, — Италию знаю, Китай знаю, Мексику знаю, Испанию знаю и Грецию знаю.
Закончив перечень, Фарук серьезно посмотрел на Кремнева.
Примерно с минуту Егор находился в легком ступоре, но потом его осенило.
— У тебя книги по кухням этих стран были?
— Да, — подтвердил Фарук.
— А других книг не было?
— Еще кулинарный учебник был. Но там вообще объяснялось, как жарить, как варить, как морковь и лук резать.
— А ты в школу-то вообще ходил?
— Нет. Брат ходил.
— А читать как научился?
— Брат научил. Читать, считать и писать немного.
— Тогда понятно, почему ты не знаешь, что такое Англия.
— Почему?
— Да они так готовят, что про их кухню книг не пишут.
Фарук насупился, и Кремнев подумал, что, отозвавшись плохо об английской кухне, он в глазах Фарука отозвался плохо о Мэри.
Кремнев поспешил исправить положение.
— Но, конечно, не все англичане плохо готовят, — сказал он с самым серьезным видом. — Вот Мэри, я уверен, готовит очень хорошо.
Ошибка была исправлена, и лицо Фарука снова прояснилось.
— А Англия где?
Находясь между нависающими с обеих сторон горами, определить, где находится Англия, было довольно-таки затруднительно.
Но Кремнев попробовал.
Он поднял голову вверх, посмотрел на солнце и уверенно ткнул рукой в том направлении, где по идее был запад.
— Там.
— Далеко, — с легким огорчением сказал Фарук.
— Это точно, — подтвердил Кремнев. — К тому же она на ocтрoвax находится.
— На чем?
— На островах. Ну, знаешь, что такое остров? Вот Англия — то же самое, только большой остров, — за недостатком слов Кремнев показал руками, что значит «большой», — вернее, несколько.
Фарук смотрел на него, не мигая.
Кремнев понял, что от него ждут дальнейших разъяснений. Он напряг память и попытался вспомнить точное определение острова из школьного учебника географии.
— В общем, остров — это небольшая часть суши, со всех сторон окруженная водой.
Чистый взгляд Фарука сказал ему о том, что полученных разъяснений недостаточно и требуются дополнительные.
— Короче. Вот здесь земля, а вокруг везде вода.
Кремнев достал из кармана пачку сигарет и положил ее на землю.
— Вот это земля, — он показал на пачку, — а вокруг вода, — он обвел пачку кругом. — Понял?
— Да, — кивнул головой Фарук. — Значит, Мэри хорошо плавать умеет.
Кремнев хотел было заикнуться о самолетах и кораблях, которыми пользуются соотечественники Мэри, но вовремя прикусил язык. Если бы сейчас еще пришлось объяснять Фаруку, почему железные птицы не падают, у Кремнева бы точно случился разрыв мозга.
Зато он понял, в чем состоит главная прелесть работы учителем младших классов. Можно сказать все, что угодно, и тебе поверят.
Если бы он сейчас рассказал Фаруку о том, что земля держится на трех китах, которые, в свою очередь, стоят на четырех слонах, Фарук бы поверил.