Особенно удачен ее контакт с известным композитором Владиславом Трояновским…. И еще много всего, и то, что на конкурсы я не спешу, вырабатываю свой стиль и почерк, и куски интервью со мной, и слова Трояновского, что ему встретилась певица, представляющая одновременно лед и пламень на сцене. Это очень редкое, почти небывалое сочетание.
Я прочла куски интервью Мишелю, он сказал, что сегодня должен был бы состояться настоящий праздник, очень жаль, что я уезжаю, а у него почти целый день продлится совещание в Госплане, но ничего, я скоро вернусь, у него будет для меня много новостей, самых разных и ни одной среди них неприятной. Вот тогда он соберет друзей со своей фирмы и мы отметим публикацию как следует. Я напоила его кофе, и Мишель умчался. Целый день я провела в легкой суете перед поездкой и прибыла на Белорусский вокзал за полчаса до назначенного времени. Чтобы не торчать на перроне, я прошлась по зданию вокзала, увидела нескольких девушек, явно высматривающих клиентов. По виду — только вчера приехали из подмосковных деревень, размалеваны так, будто вылили на себя ведра краски. Толкутся у буфета, попивают кофе, обмазывая губами стаканы. Несчастные, какой путь вам предстоит пройти?
Я развернула газету и еще раз пробежала статью. Все в порядке, все хорошо, но статья все же идиотская. Этот Чика все-таки мелкая тварь…
И тут я вспомнила, что не позвонила Жеке. Ему не нужны слова благодарности, я должна заплатить по таксе, она не велика и не очень по нашим временам мала. Они могут подумать, что я исчезла, забыв о главном.
Я бросилась к автоматам у входа в вокзал, набрала номер Жеки. С ходу сказала ему, что очень благодарна Чикину, он сделал все лучше, чем даже я могла подумать, все мои знакомые в полном восторге, но утром я никак не могла позвонить, пускай Жека не обижается, а сейчас я на вокзале, уезжаю на гастроли.
Жека рассвирепел, заорал на меня:
— Так не поступают, ты подвела нас, сама не подозреваешь, как. Мы влетели в один проект и сейчас на полном нуле, сидим и щелкаем зубами от ненависти к тебе…
Это прозвучало очень серьезно.
— Жека, пойми, я не могла позвонить… Мне сделали предложение, скоро, очень скоро я уеду отсюда навсегда. Такой стресс, ты не представляешь… Он очень богат, слишком богат для нашего восприятия, я вся вне себя.
Голос у Жеки стал мягче, он спросил:
— Это случилось сегодня?
— Что случилось?
— Ну, это предложение…
— Да.
— Вот видишь. Такое печатное слово о тебе. А ты… Ситуация в самом деле неприятная. Я лепила и дальше какую-то чушь, а потом вдруг нашла выход:
— Послушай, Жека. Завтра тебе позвонит моя приятельница. Она скажет, что я передала тебе долг. Ты подъедешь и заберешь деньги.
— Так это же полный порядок, — заорал Жека. По голосу только теперь я почувствовала, что они не очень-то на нуле, во всяком случае, Жека уже прилично принял. — Когда она позвонит?
— С самого утра.
— Вот и хорошо. Сегодня мы как-нибудь продержимся. Только пускай не подведет… А ты, когда смотаешься навсегда, не забывай нас с Юраней, мы, кстати, неплохие ребята, сможем тебе и там пригодиться.
— Ты напомни Юране (меня едва не стошнило от этого слова) о телевидении. Теперь, после статьи — самое время…
— Завтра после встречи с твоей подругой мы все решим. И по телевидению, и по многому другому. До скорой встречи!
Я позвонила своей массажистке. У нее были мои деньги на золото. Ей обещали достать кое-что оригинальное. Я сказала, что все откладывается до моего приезда. Назвала телефон Жеки и попросила завтра позвонить ему и вручить энную сумму, когда он приедет. Сделать это необходимо во чтобы то ни стало. Она пообещала все исполнить, а я ей завтра позвоню в течение дня.
Я глянула на часы. До назначенного времени две минуты. Издалека я увидела молодых людей со спортивными сумками, музыкальными «расческами», еще какими-то ящиками. Я быстро подошла к ним и стала рядом. Какой-то молодой человек с азиатской внешностью в очках с золотой оправой (я видела точь-в-точь у одного человека) метался среди них и спрашивал: