– Господа, господа, – успокаивал он соотечественников, – не волнуйтесь, все образуется. Я поговорю с господином губернатором, напишу самому вице-королю Индии.
– Господин консул, – сказал Ерошенко, – я хотел бы получить визу на выезд в Россию.
Консул с удивлением посмотрел на высокого русоволосого человека с плотно сомкнутыми глазами. Опершись на палку, тот стоял, упрямо наклонив свою большую голову. "Чудак, – подумал консул, – у других хоть хватает благоразумия просить визы в Лондон или в Париж".
– Вы имеете в виду Совдепию (10), милостивый государь?
– Я хотел бы уехать в Петроград, – уточнил Ерошенко.
Люди в консульстве настороженно притихли. "Только большевика нам здесь еще не хватало", – подумал царский чиновник и приказал больше Ерошенко не принимать. Теперь слепой писатель лишился единственной поддержки, на которую мог рассчитывать здесь, вдали от России.
Вынужденный оставаться в Индии, Ерошенко ищет общения с простым народом. Он посещает Калькуттскую школу слепых, готовится там преподавать. Но это ему запрещают. Ведь он уроженец страны Ленина, а колониальные власти больше всего страшились "бациллы большевизма". Этот слепой русский кажется им опасным. И они решают арестовать его как … немецкого шпиона. Ерошенко сажают под домашний арест.
Зима 1918 года была для него очень трудной. Лишенный свободы передвижения, Ерошенко почти все время проводит в номере гостиницы и ждет, когда же ему, наконец, удастся уехать в Россию. Друзья пишут ему, но письма до него не доходят и, быть может, до сих пор еще покоятся где-нибудь в полицейских архивах.
Однако Ерошенко не тратит времени зря. Он записывает по-японски индийские народные сказания о приключениях царя Викрамадитьи и волшебника Веталы. Вскоре "Рассказы Веталы", а также сказка "Кувшин мудрости" появляются в японском юношеском журнале "Сэйнэн курабу".
Чем больше проходило времени, тем труднее становилось Ерошенко попасть в Советскую Россию. На окраинах страны подняла голову контрреволюция, немецкие войска оккупировали Украину. Откуда ни посмотришь – Петроград и Москва в кольце врагов.
Да и в Индии положение становилось все хуже: в 1918 году страну поразил страшный голод: погибло около 13 миллионов человек! Крестьяне, поддержанные демобилизованными солдатами, устраивали бунты. А колониальные власти винили во всем "красных агитаторов" и (нет худа без добра) решили, наконец, избавиться от "этих русских".
Весной 1918 года в Калькутту прибывает русский пароход "Евгения", событие по тем временам совершенно невероятное. Он отплыл из петроградского порта в 1916 году и с той поры перевозил грузы из одного порта в другой. Но за это время команда судна сместила капитана и приняла решение вернуться домой, чтобы передать "Евгению" рабочему государству. По пути во Владивосток корабль и зашел в Калькутту.
Ерошенко выдали в консульстве паспорт. Наконец-то он добился своего! Однако власти не давали кораблю разрешения на выход из порта. Матросы ходили мрачные. Кто-то пустил слух, что "Евгения" – немецкое судно, посланное для шпионских целей, и его здесь интернируют. Узнав об этом, известные русские этнографы супруги Мерварт (они работали тогда в Калькутте) решили оставить ящики с коллекциями пока здесь, у друзей. Видимо, они не очень верили, что беспрепятственно доберутся до Владивостока и довезут туда ценный груз. Ерошенко все это не нравилось: он предчувствовал беду. И вот в последний момент, когда британские власти все же выпустили корабль, Ерошенко ехать отказался.
"Евгения" вышла из Калькутты 2 марта 1918 года, а через день был заключен Брестский мир. Советская Россия окончательно вышла из войны. Британия сразу же обвинила ее в "измене" делу Антанты. Теперь у колониальных властей появился повод захватить русский корабль. В Рангуне "Евгению" задержали: экипаж корабля и пассажиры были арестованы. Два долгих месяца они провели в тюрьме. Ерошенко писал об этом случае Тории Токудзиро:
"Мои друзья из России предлагали мне возвратиться вместе с ними на русском пароходе, но я отказался. Они уехали, однако были арестованы в пути. А я, словно Иванушка-дурачок, оказался самым умным, уехал в Бирму и снова стал преподавать там в школе слепых" (11).
(9) 27 ноября 1917 г. Ерошенко писал Тории: "Русский консул пригрозил нам,
что, наверное, англичане скоро посадят в тюрьму всех русских".
(10) Так называли тогда Советскую Россию ее враги.
(11) Письмо это написано 27 ноября 1918 г., а экипаж "Евгении" освободили еще в мае. Видимо, понадобилось время, чтобы об этом событии Ерошенко мог вспомнить уже с улыбкой.