Такое выражение, как «рождение цивилизации», обычно употребляется вместе с другими, вроде «колыбель цивилизации на Ниле», «плодородный полумесяц», «долина Инда» и т. п. Словосочетания подобного рода, связывающие цивилизацию с речными долинами, объясняются грубым этноцентризмом, который отождествляет понятие «прогресс» с теми процессами, которые привели к нынешней форме культуры, именуемой «западной цивилизацией». Однако предпочитают не говорить о том, что наша нынешняя цивилизация находится на грани катастрофы, а эти древние, высокие культуры давно лежат в руинах, тогда как более мелкие культуры «нецивилизованного» мира все еще процветают. Прославляя эти руины, мы тем самым прославляем катастрофу в предвидении того дня, когда от нашей собственной «цивилизации» останутся тоже одни развалины.
Цивилизация и примитивное общество
Все это относится и к нашим попыткам понять, что произошло и чего не произошло в Африке. Часто говорят, что древние цивилизации, хотя и обреченные на загнивание и упадок, были огромным благодеянием Для всего мира, которое так же ощутимо, как и их руины. Указывают на то, что они дали миру колесо, письмо, математику, астрономию и т. п. Отсутствие этих элементов является признаком «примитивного» общества, которому, дескать, не хватает и таких присущих цивилизации более тонких признаков культуры, как музыка, поэзия, живопись, скульптура, или они существуют в крайне грубой форме. Недавно появилась мода на «примитивное искусство», но надо заметить, что и его ставят на свое место, именуя «примитивным».
Во всем этом есть элемент правды, так как речные долины во всем мире при определенных условиях порождали сходные формы общественного развития. Некоторые из этих речных культур независимо друг от друга пришли к одним и тем же открытиям. В других случаях они с готовностью перенимали новые элементы, распространявшиеся по миру. Совершенно верно, что наша западная цивилизация в ее нынешней форме основана на таких изобретениях, как колесо и письмо, и что без них она никогда не достигла бы нынешней формы. Правильно и обратное: «примитивные» общества, не обладая такими изобретениями, никогда не смогут достичь того же уровня цивилизации, пока сами не сделают эти открытия или по крайней мере не позаимствуют их, хотя именно это многие подобные общества и отказываются сделать. Все это неоспоримо. Но сомнительно, означает ли это, что одна форма превосходит другую. До тех пор пока мы будем считать традиционные африканские общества «примитивными, а поэтому низшего порядка», мы не сможем понять их и уж, конечно, не сможем у них ничему научиться.
Но отбросим на время эту тему и представим себе, что речь идет просто об увеличении. Смысл арифметической задачи, требующей прибавить к двум апельсинам еще два, в своей основе тот же, что и сложение двух миллионов яблок с двумя другими миллионами. Практический результат будет весьма различным, но в основе лежит простое увеличение числа. Поэтому, когда люди начинают жить вместе, перед ними возникают определенные основные проблемы, которые не изменяются от формы или размера общества. Когда возникает необходимость сохранения порядка (или точности — в математике), то бывает только один возможный ответ. Дважды два — четыре, будь то сотни или миллионы, яблоки или атомы. Объединившиеся люди или выживают или гибнут, и основная проблема заключается в том, чтобы выжить. Даже если добавить такую «роскошь», как комфорт, досуг, здравоохранение и т. п., и то после приведения в равновесие дебита и кредита «примитивное общество» будет выглядеть намного лучше западного варианта цивилизации. А если мы рассмотрим столь важный ингредиент (имея в виду, что есть и пища и жилье), как человеческие отношения, то увидим, что цивилизация безнадежно отстала[16].
Африка так многолика, что на одном континенте можно найти все возможные виды окружающей среды. Однако африканец, будь то охотник, скотовод или земледелец, имеет много общего со всеми, кто живет на континенте, да и с любыми другими народами. Тем не менее неповторимость образа жизни каждого народа зависит во многом от того, где он живет. Речь идет не только о его экономическом укладе, но и о характере его поселений, о системах родства и возрастных групп (помимо всего прочего), которые зарождались не сами по себе, а из взаимосвязей между людьми и их отношений с окружающей средой.
16
Здесь перед нами еще один пример релятивистского подхода к сравнению стадиально разных и, в сущности, несопоставимых культур. Количественные масштабы общества — вовсе не нейтральный фактор: чем крупнее человеческий коллектив, тем большими возможностями освоения окружающей природной среды он обладает. В этом смысле правило «дважды два — четыре» в социальной практике действует далеко не с той однозначностью, как в школьной арифметике.