Учёного Ивана Петровича Зинаида знала очень давно. И не потому что тот был выдающимся учёным, Почётным гражданином, нет. Зинаида знала Ивана Петровича потому что он был самым учтивым пассажиром красной ветки. А ещё он уже много лет ходил в одной и той же шляпе с одним и тем же чёрным шарфом, если речь идёт о холодных временах, одном и том же пальто и с одним и тем же кожаным портфелем.
Летом же его пальто сменялось на более тонкое, серое, как небо в Санкт-Петербурге во время дождя. Носил он длинный чёрный зонт-трость. На ногах были брюки цвета пальто. Ивана Петровича можно было узнать в любое время года.
Утром, если Иван Петрович видел знакомое лицо в кабинке, он всегда на спуске снимал шляпу и говорил:
– Доброго Вам дня, Зиночка!
– И Вам доброго, Иван Петрович. – отвечала ему сотрудница метро.
Вечером, если Иван Петрович видел знакомое лицо в кабинке, он всегда перед подъёмом снимал шляпу и говорил:
– Доброго Вам вечера, Зиночка!
– И Вам доброго, Иван Петрович. – отвечала ему сотрудница метро.
Иногда, если Зинаида не дежурила у эскалатора, а ходила по платформе, следя за порядком, старичок останавливался ненадолго. Тогда он ещё делился, какую рыбу сумел поймать на даче. Или же показывал корзину полную белых, подосиновиков и подберёзовиков. Он всегда доставал оттуда самый красивый экземпляр и вручал его Зинаиде:
– А этого красавца Вам! – говорил он тогда.
Зинаида даже в своём возрасте всегда немного смущалась, но гриб всё равно брала, хоть и не любила их есть. Она приходила домой и пережаривала его с луком и морковкой, потом смешивала с гречей или же с курой. И это блюдо уже подавала своему верному супругу.
Тот кряхтел и отвечал:
– Опять сегодня твой учёный по грибы ходил?
– Ага. – букву «г» Зинаида произносила с украинским акцентом.
Муж Зинаиды никогда не ревновал к учёному. Ему даже отчасти нравились такие милые спектакли. Можно было даже в театр не ходить.
В тот день, когда учёного кто-то толкнул, дежурила как раз Зинаида. Иногда, когда Иван Петрович сильно уставал, он буквально заскакивал на движущуюся лестницу. Но, вспомнив, что забыл про старую знакомую, просто поворачивался на мгновение и молча снимал шляпу и махал ей, а потом отворачивался назад. Зинаида махала тогда в ответ рукой.
В этот раз учёный был крайне суетлив и даже помахать забыл, что с ним случалось редко.
«Заработался, наверное!» – только и мелькнула мысль в голове у старой работницы метро. Она подпирала голову своей слегка пухлой рукой, которая вся была покрыта рыжими пятнышками. Они были тут не от солнышка, а из-за старости.
В момент, когда Иван Петрович где-то наверху ругал невидимку, Зинаида смотрела в свои камеры. Она готова была поспорить, что позади учёного стоял мужчина в чёрной робе, похожей на ту, которую носят электрики подвижного состава. Он небрежно толкнул учёного плечом, как будто хотел пройти вперёд, а после этого растворился, как чёрный дым.
У Зинаиды расширились зрачки, она поправила медицинскую маску на своём лице. Когда на эскалаторе почти не осталось людей, она перемотала запись несколько раз. Один раз что-то чёрное вроде мелькнуло в камере, но больше не появлялось.
Нет, наверное, старая сотрудница тоже устала, и её мозг дорисовал силуэт. Её сменщица заболела, и поэтому Зинаида в тот день уже сидела за пультом и камерами пятый день подряд.
***
Был тёплый летний денёк. Светило необычайно приветливое солнышко. Этот жёлтый светящийся круг петербуржцам особенно приятно было наблюдать после недавних летних ливней с грозой. Хотя, летние грозы некоторые жители тоже любили, потому что после них в лесу появлялось много спелых ягод и вкусных грибов.
Иван Петрович в этот раз оделся как настоящий лесник. Огромные штаны-шаровары были заправлены в резиновые сапоги. Наверху было уже не рабочее пальто, а небольшой джемпер с длинным рукавом из синтетики. С собой в пакете он нёс ещё дождевик. Всё остальное для сбора грибов ждало его на даче. Там же были рыболовные снасти. Иван Петрович подумывал успеть ещё и рыбу половить.
Лес после дождя обещал быть ещё мокрым, а там, где любят расти грибы, обычно всегда сыро и даже болотисто. Иван Петрович уже представлял, как будет возвращаться домой с корзинкой полной белых и, возможно, даже маслят. И он обязательно самые красивые опять отдаст Зинаиде. С этими мыслями он и ступил на эскалатор.
Казалось, метро ещё не пробудилось ото сна. Даже лестница ползла вниз как-то еле-еле, как будто ей было лень. Ещё бы! Большинство населения этого города сегодня не работало, а ей приходилось крутиться без продыху и выходных.