Взять, к примеру, охоту или рыбалку. Они занимали особое место в моей жизни. Благодаря охоте и рыбалке я как бы обретал внутреннее равновесие, находил контакт со старыми друзьями, с прежним образом жизни. Они помогали мне сосредоточиться на конкретных целях, вновь обрести чувство ответственности.
Я не помню себя до моей первой рыбалки. Впервые я взял в руки спиннинг, когда мне было три года, и, если верить матери, к шести годам управлялся с ним не хуже взрослого мужчины. Я должен был во что бы то ни стало вновь обрести этот навык. Когда мы решили, что время для этого пришло, отец с Брэдом отвезли меня на старое наше место на реке Томпсон. Чтобы попасть туда, нам нужно было перейти через старый висячий мост, а ведь я-то был на скобах.
Ну так какого черта! Ведь я сам хотел ни от кого не зависеть, не так ли? И вот я скакнул на костылях на мост. Он закачался. Я сам раскачиваюсь на костылях, ноги болтаются туда-сюда, а внизу я отчетливо вижу реку, благо что в подгнивших досках настила хватает глазков; я еще понадеялся на них: все-таки, глядишь, и костыли не разъедутся в стороны. А в голове вертится один и тот же вопрос: «Чего ради я это делаю?»
Но я это сделал. Одолел мост и еще прошел примерно милю вдоль железной дороги, а уж дальше сам не мог идти и тут позволил ребятам помогать мне. Они снесли меня вниз по берегу, надели спасательный жилет и привязали к дереву, чтобы я не свалился в воду во время рыбалки. Мы выловили нескольких рыбин и получили массу удовольствия. Что делать, приспосабливаюсь!
Гребля на байдарке, чего я ни разу не пробовал до аварии, как выяснилось, создала не меньше проблем, и решать их пришлось подобным же образом. Правда, в этом случае мне пришлось применить несколько иную тактику. Сначала грузишь байдарку в машину. Потом загружаешь туда же коляску. Потом едешь к причалу. Вынимаешь коляску из машины, потом выгружаешь байдарку. Потом надо вытащить всю остальную оснастку. Потом снова загрузить коляску в машину. Потом отогнать машину на стоянку. Потом снова выгрузить каталку из машины, вернуться на ней к байдарке, забраться в лодку, и теперь можно отплывать.
Да, и еще: нужно не забыть о приливе и оставить коляску выше верхней границы воды. Однажды я отошел и оставил ее на черте отлива и к тому же забыл ключи от машины на сиденье. Когда я вернулся, был прилив, вся коляска оказалась под водой, а ключи исчезли. Но если допустить, что вы возвращаетесь назад, не допустив подобной глупости, дальнейший путь домой особых проблем не составляет. Сели в коляску — и прямиком к машине. Грузишь коляску в машину. Едешь за байдаркой. Вытаскиваешь коляску из машины. Закрепляешь байдарку на крыше автомобиля. Загружаешь коляску в машину. Едешь домой. Вытаскиваешь коляску из машины. Снимаешь байдарку с крыши. Заезжаешь в гараж. И вот тут-то можно передохнуть.
Позднее я значительно упростил всю эту процедуру, арендовав место на причале, где мог оставлять байдарку. Теперь я подъезжал на машине прямо к лодке, садился в нее и греб себе куда надо. Дело в том, что я мог покататься на байдарке, когда мне того хотелось, и мой метод не слишком отличался от того, как поступают все остальные люди, разве что мне приходилось совершать несколько дополнительных действий. Например, я научился использовать силу тяжести при погрузке и разгрузке. Доставка байдарки к причалу потребовала дополнительной работы мысли, нужно было найти наилегчайший из всех возможных способов. Приходится приспосабливаться!
С охотой дело обстоит более трудно, но не безнадежно. Я люблю охотиться. Я не кровожаден. Я вовсе не обуреваем страстью к убийству. В моей семье всегда охотились ради пропитания, ради того, чтобы испытать себя, ощутить чистую радость общения с дикой природой. Я начал охотиться, как только достаточно подрос, чтобы научиться подобающим образом пользоваться ружьем и соблюдать необходимую предосторожность. И вот после моей аварии настал день, когда мне снова захотелось поохотиться. Один вопрос: как?
Когда ты живешь в Форт-Сент-Джоне, где всюду под ногами сплошное жидкое месиво, на инвалидной коляске далеко не уедешь, не говоря уже о том, чтобы передвигаться на костылях и в скобах. Поэтому, когда мы отправляемся на охоту, я пользуюсь не коляской, а вездеходом с шестью ведущими колесами — эта машина способна идти по воде, снегу, по болотам и холмистой местности. Приехали. Но ведь не могу же я незаметно подкрадываться к лосям на маленьком вездеходном мотоцикле с мотором Текумсе в шестнадцать лошадиных сил, оставляя за собой шлейф из выхлопных газов? Слепых-то среди них маловато, а с отмороженными мозгами — тем более. Итак, вместо того чтобы гоняться за лосями, я предоставляю им возможность самим подходить ко мне.