– С превеликим удовольствием, Сюзанна.
– Молодец. Теперь – к делу. Ты говоришь, что узнала в секретаре сэра Юстаса – не в этом длинномордом Пейджете, а в другом – раненого, который искал убежища в твоей каюте?
Я подтвердила.
– Получается, что сэр Юстас вдвойне связан с этой историей. Сначала в его доме убивают женщину, а теперь его секретаря ранят в час ночи, в таинственный, мистический час… Сам сэр Юстас, по-моему, вне подозрений, но на чистую случайность тут все списывать нельзя. Существует какая-то связь, хотя он вполне может ни о чем и не догадываться. Теперь это странное происшествие с дежурной горничной, – задумчиво продолжала Сюзанна. – Опиши ее внешность.
– Да я толком не запомнила. Я была так взволнована, взвинчена… а горничная свалилась как снег на голову… Но… да, по-моему, ее лицо мне знакомо. Так что, конечно, я ее видела раньше.
– Знакомое лицо, – протянула Сюзанна. – А ты уверена, что это не мужчина?
– Ну… она была высокая, – признала я.
– Гм-м… На сэра Юстаса не похоже, Пейджет не подходит… Погоди-ка!
Сюзанна схватила листок бумаги и принялась лихорадочно рисовать. Потом склонила голову набок и оценивающе уставилась на свою работу.
– Очень смахивает на преподобного отца, Эдварда Чичестера. Добавим еще пару деталей…
Она протянула мне рисунок:
– Ну что, такая была твоя горничная?
– Да, да! – вскричала я. – Сюзанна, до чего же ты умная!
– Я никогда не доверяла этому Чичестеру. Помнишь, как он уронил кофейную чашку и позеленел, когда мы упомянули про Криппена?
– И он пытался занять семнадцатую каюту! – подхватила я.
– Да, все одно к одному. Но что бы это могло значить? Что должно было случиться в семнадцатой каюте? Вряд ли там собирались зарезать секретаря. Для этого не нужно уславливаться о дне и месте. Нет, намечалась какая-то встреча, он помешал, и его пырнули ножом. Но с кем должны были встретиться? Уж наверняка не с тобой. Может, с Чичестером? Или с Пейджетом?
– Вряд ли, – возразила я, – они в любой момент могут друг с другом увидеться.
На пару минут воцарилось молчание. Потом Сюзанне пришла в голову другая мысль:
– А может, в каюте что-то спрятано?
– Да, это более вероятно, – согласилась я. – Тогда можно понять, почему наутро обыскали мои вещи. Но ведь там ничего не было спрятано! Я в этом совершенно уверена.
– А тот молодой человек не мог накануне вечером украдкой положить что-нибудь в шкаф?
Я покачала головой:
– Я бы его увидела.
– А что, если они искали твою драгоценную бумажку?
– Может быть, но зачем? Там только время и дата… намеченный срок прошел.
– Это, конечно, так, – кивнула Сюзанна. – Бумажка тут ни при чем. Кстати, она у тебя с собой? Хотелось бы взглянуть.
Я протянула ей записку, которую принесла в качестве вещдока номер 1. Сюзанна, сосредоточенно нахмурившись, принялась изучать написанное.
– После «17» – точка. А почему после «1» точки нет?
– Зато там просвет.
– Да, но…
Внезапно Сюзанна вскочила и, поднеся бумажку как можно ближе к лампе, вгляделась в нее. Она едва справлялась со своим волнением.
– Анна, это не точка! Это просто крапинка! Крапинка на бумаге, видишь? Значит, ее не надо брать в расчет. Тут главное – просветы! Просветы, понимаешь?
Я тоже спрыгнула с дивана и встала возле нее. Теперь я по-другому прочла написанные цифры: «1 71 22».
– Видишь, – сказала Сюзанна, – смысл немного изменился. Час ночи и двадцать второе число по-прежнему остаются, а номер каюты другой: семьдесят первая. То есть моя каюта, Анна!
Мы воззрились друг на друга в таком восторге от нашего открытия и в столь сильном возбуждении, как если бы нам уже удалось раскрыть тайну. Но потом я резко спустилась с облаков на землю.
– Однако, Сюзанна, в час ночи двадцать второго с тобой ничего не случилось.
Сюзанна тоже помрачнела.
– Ничего.
И вдруг мне пришла в голову новая мысль…
– Слушай, Сюзанна, а ведь это не твоя каюта, да? Я хочу сказать – не та, которую ты заказывала?
– Нет, меня сюда переселил помощник капитана.
– Наверное, она была для кого-то зарезервирована. Но человек так и не появился. Надо бы выяснить, кто он.
– Ничего нам выяснять не нужно, цыганочка! – воскликнула Сюзанна. – Я и так знаю. Мне помощник капитана рассказал. Каюта была заказана на имя миссис Грей, но, похоже, миссис Грей – это псевдоним знаменитой мадам Надины. Она талантливая русская балерина, ты, наверное, слышала… В Лондоне она не выступала, но в Париже публика сходила по ней с ума. В войну она там пользовалась сногсшибательным успехом. Думаю, эта миссис Грей – препротивная особа, но очень привлекательная. Помощник капитана ужасно сожалел, что ее нет с нами на корабле. Потом мне еще про нее говорил полковник Рейс. По Парижу вдруг поползли странные слухи. Надину начали подозревать в шпионаже, но доказать ничего не смогли. Сдается мне, полковник сел на корабль именно из-за мадам Надины. Он поведал мне безумно интересные вещи. Оказывается, в Европе действует организованная банда, причем не немецкая. Про главаря – его кличка Полковник – думают, что он англичанин, но установить его личность пока не удалось. Он организовывал ограбления, покушения, засылал шпионов и всегда делал козлом отпущения какую-нибудь мелкую сошку. Дьявольски умен этот тип! Мадам Надину подозревали в том, что она агент Полковника, но никаких улик найти не удалось. Да, Анна, мы с тобой на правильном пути. Надина явно замешана в этой истории. Именно с ней кто-то должен был встретиться двадцать второго числа в моей каюте. Но где же она? Почему не поплыла на корабле?