— Вы совершенно уверены, что это был Рейберн?
Кажется, Пейджет абсолютно убежден. Это единственный момент в его рассказе, когда он не темнил.
— Во всем этом есть что-то очень странное, — сказал он. — Прежде всего, где Рейберн?
Действительно, после того как мы сошли на берег, мы его не видели. Он не приехал с нами в гостиницу. Тем не менее я отказываюсь верить, что он боится Пейджета.
Однако сложившаяся ситуация очень неприятна. Один из моих секретарей исчез, а другой похож на пользующегося дурной славой боксера-профессионала. В его нынешнем состоянии я не могу взять его с собой. Я стану посмешищем всего Кейптауна. Сегодня позднее у меня назначена встреча, на которой я должен передать billetdoux[59] старика Милрея, но Пейджета я не возьму с собой. К черту его вместе с его крадущимися незнакомцами.
В общем, я совершенно не в себе. Я отвратительно, позавтракал с противными людьми. Голландским официанткам с толстыми лодыжками понадобилось целых полчаса, чтобы принести мне кусок скверной рыбы. И меня очень утомил этот фарс с вставанием в 5 утра по прибытии в порт, и все для того, чтобы увидеть чертова доктора и подержать руки над головой.
Позднее.
Случилось нечто очень серьезное. Я отправился на свидание с премьер-министром, взяв запечатанное послание Милрея. Конверт был плотно запечатан, однако внутри оказался лишь чистый лист бумаги!
Я оказался в крайне неприятном положении. Не могу понять, зачем я дал этому блеющему старому дураку Милрею вовлечь меня в его дела.
Известно, что Пейджет — плохой утешитель. Он проявляет какое-то мрачное удовлетворение, которое доводит меня до бешенства. Кроме того, он воспользовался моим расстройством и навязал мне чемодан с канцелярскими принадлежностями. Если он не остережется, то следующие похороны, на которых он будет присутствовать, будут его собственные.
Однако в конце концов пришлось прислушаться к нему.
— Предположим, сэр Юстес, Рейберн подслушал несколько слов из вашего разговора с мистером Милреем на улице. Вспомните, вы ведь не получили от него письменной рекомендации. Вы приняли Рейберна за того, за кого он себя выдал.
— Значит, вы считаете Рейберна мошенником? — тихо спросил я.
Пейджет так и считал. Не знаю, насколько на его мнение подействовал подбитый глаз. Он привел весьма убедительные доводы против Рейберна. Кроме того, и внешность последнего свидетельствовала не в его пользу. Я решил ничего не предпринимать. Человек, позволивший себя так одурачить, не жаждет раззвонить об этом.
Однако Пейджет, не сломленный недавними неприятностями, был всецело за принятие энергичных мер. Он, конечно, настоял на своем. Он поспешил в полицейский участок, разослал бесчисленное множество телеграмм и наприглашал толпу английских и голландских чиновников пить виски с содовой за мой счет.
В тот же вечер мы получили ответ от Милрея. Он ничего не знал о моем бывшем секретаре! Из всей ситуации я смог извлечь только одно утешение.
— По крайней мере, — сказал я Пейджету, — вы не были отравлены. У вас была обычная печеночная колика.
Я увидел, как он поморщился. Это была моя единственная удача.
Позднее.
Пейджет в своей стихии. Он просто фонтанирует блестящими идеями. Теперь он утверждает, что Рейберн — не кто иной, как знаменитый «человек в коричневом костюме». Полагаю, он прав. Он обычно прав. Однако все это становится неприятным. Чем скорее я отправлюсь в Родезию, тем лучше. Я объяснил Пейджету, что ему не придется меня сопровождать.
— Понимаете, мой дорогой, — сказал я, — вы должны остаться здесь. Вы моете понадобиться в любую минуту, чтобы опознать Рейберна. А кроме того, я вынужден подумать о моем достоинстве как депутата английского парламента. Я не могу разъезжать с секретарем, который, по-видимому, недавно позволил себе участвовать в пошлой уличной драке.
Пейджет поморщился. Он столь респектабелен, что его внешность доставляет ему массу огорчений.
— А что же вы будете делать с корреспонденцией и заметками для ваших речей, сэр Юстес?
— Как-нибудь справлюсь, — сказал я беспечно.
— Ваш личный вагон будет прицеплен к одиннадцатичасовому поезду, который отправляется завтра утром, — продолжал Пейджет. — Я обо всем договорился. Миссис Блейр берет с собой служанку.
— Миссис Блейр? — Я даже открыл рот от изумления.
— Она говорит, что вы предложили ей место в своем вагоне.
Так и было, теперь припоминаю. На костюмированном балу. Я даже настаивал на своем приглашении. Но я никогда не думал, что она его примет. Хоть миссис Блейр и очаровательна, я не уверен, что нуждаюсь в ее обществе на всем пути в Родезию и обратно. Женщины требуют к себе столько внимания. И иногда они страшно мешают.