На следующий день появился конвой, и Николаю стало не до японского матроса.
Двадцать транспортов, пришедших из Японии, сопровождал броненосец "Фусо" и канонерские лодки "Майя", "Чокай", "Атаго". При явном дефиците крейсеров японцы стали использовать для охраны караванов "ренделовские" канонерки, предназначенные для обороны портов. Канонерки развивали максимальную скорость десять узлов и имели два крупнокалиберных орудия: 210-миллиметровое и 120-миллиметровое.
Шедший еще вчера, дождь перестал, выглянуло солнце, южный ветер уносил дым от судов в противоположную от островов, где затаился "Пионер", сторону. Погода не способствовала атаке торпедных катеров. "Майя" и "Чокай" опережали "Фусо" примерно на милю. "Атаго" Китин ещё не наблюдал, канонерка шла в арьергарде, охраняя караван с тыла.
Китинский пароход "Пионер" мог бы устроить соревнование с японскими канонерками, он не уступал им в скорости, хотя имел меньшую мощность двигателя, но попадание любого снаряда означало для "Пионера" мгновенную гибель.
Канонерки и крейсер двигались на скорости меньше пяти узлов, видимо, подстраиваясь под скорость самого медленного транспорта в караване.
Китин не мог ждать до вечера, все окрестности порта были забиты корейскими джонками, а Николай дал князю Ли слово, что не допустит военные корабли японцев в Чемульпо.
Японские корабли проходили, буквально, в паре миль от островов, огибая их с севера. Три катера выскочили из засады на полной скорости, и через две минуты вышли на дистанцию торпедной атаки. На всех катерах зажгли дымовые шашки, рулевые ждали первого японского выстрела, чтобы осуществить пуск торпед. Это была та грань допустимого риска, когда уйти без потерь было еще возможно, а торпедная атака с близкой позиции гарантировала попадание даже по такой мелкой цели, как канонерка.
Шесть торпед для трех судов казались для Китина большим перебором, но ему нужна была гарантия уничтожения и крейсера, и канонерок. Дуэль даже с одной канонеркой была бы для парохода и катеров фатальна.
Китин впервые остался наблюдателем на пароходе, не полез в драку. Как только на катерах зажгли дымовые шашки, видимость упала до нуля, и Николаю оставалось только ждать. "Комсомолец", оставшийся в резерве, на случай промаха какого-либо катера, неторопливо следовал за уходящей на север пеленой дыма. Китин нервно расхаживал вдоль борта парохода, ожидая начала работы вражеской артиллерии, считая секунды вслух. Когда Николай досчитал до пятнадцати, а выстрелов из орудий еще не последовало, он с облегчением вздохнул. "Большевик" уже, наверняка, подошел ближе двухсот метров к японскому броненосцу, и должен был произвести торпедный залп. Бортовой артиллерийский огонь с канонерок был практически невозможен, из-за их конструкции, а две митральезы не представляли опасности, рубки у катеров были бронированы, в то же время огонь одиннадцати мелких пушек броненосца был смертельно опасен.
Китин начал новый отсчет. Чтобы скрыться в дыму, катерам достаточно было лишь развернуться, пара секунд, не больше. Николай же считал секунды до взрывов торпед, двести метров они проходили примерно за двадцать секунд. На пятой секунде броненосец начал стрелять по площадям с таким разбросом, что один снаряд взорвался на острове рядом с "Пионером". Из крупнокалиберной артиллерии отработали только две пушки, но устрашающий эффект был огромен. После первого залпа последовал перерыв. Торпеды начали рваться на пятнадцатой секунде, Китин выругался, матросы явно форсили, подводя катера чуть ли не вплотную к японским судам. Две торпеды, как ни странно, прошли мимо. Оставалось ждать, когда дым рассеется, чтобы узнать, кто из японцев уцелел.
"Представляю состояние Костомарова на Комсомольце. Не угадаешь, кому из японцев повезло", - подумал Китин.
Броненосец дал новый залп из малокалиберных пушки, а канонерки так ни разу и не выстрелили.
"Как же можно было промахнуться по такой огромной цели? Или мне подсунули гнилые торпеды? А может это минер схалтурил во время переборки торпеды?" - Китин с напряжением вглядывался, пытаясь хоть что-то увидеть сквозь дым.
"Комсомолец" добавил оборотов, и на глиссаде стал уходить в сторону порта. Теперь и Китин увидел броненосец, стоящий на мели. Его палубу перехлестывали волны, но японец продолжал стрелять в сторону островов, куда ушли катера.
- Что ж ты делаешь, Костомаров?! Зачем? Зачем ты прешься под огонь, дурак, - примерно в этом смысле выругался Китин, понимая, что торпеды бесполезны.
Он не видел того, что со своей, более удобной позиции, рассмотрел Костомаров. За броненосцем спряталась канонерка. "Комсомолец" заложил вираж, дым сразу закрыл для Китина весь обзор.