— Спасибо, — сказал Русинов. — Может быть, что-то даст осмотр машины.
Он достал платок, осторожно взялся за ручку двери, открыл. Внутри было довольно чисто, лишь вглядевшись, можно было заметить на сиденье бурые пятна.
— Осмотр был проведен, — добавил Пиняев. — Я вызвал из Зеленогорска опергруппу. Приехал следователь райпрокуратуры, криминалист, судмедэксперт, все как полагается. Зафиксировали все точно. Убили его дней пять назад, ножом сзади, медэксперт нашел три ранения. Убили и оставили в машине. Ну а насчет остального, отпечатков и прочего, протоколы ведь все у вас, Владимир Анатольевич?
— Верно, протоколы у меня.
Капитан посмотрел на Русинова, тот кивнул:
— Хорошо, идите составлять отчет. — Закрыл дверцу: — По примерным подсчетам, Долгополова убили в тот же день, когда он ждал кого-то в Лугове. И тогда туда приехали мы. В Лугове Долгополов был утром, Лагина же мы взяли вечером.
— Хотите сказать, это мог сделать Лагин? — спросила я.
— Почему бы и нет? — не глядя на меня, сказал Русинов. — Такой вариант я бы не исключал.
Я понимала, Русинов прав: Лагин вполне мог убить Долгополова. Если так, постановление об освобождении я вынесла явно преждевременно. Попыталась убедить себя: нет, если бы Лагин убил Долгополова, он вел бы себя на допросах совершенно по-другому. Собственно, а почему по-другому?
Поднявшись на третий этаж, Русинов открыл дверь своего кабинета, усадил меня за стол, раскрыл папку. Сверху лежали приготовленные для вклейки свежие фотоотпечатки: общий вид машины в зарослях; милиционеры около машины, силуэт мертвого Долгополова на сиденье водителя — сквозь стекло. Я стала рассматривать фото, пытаясь найти в них ответ на собственные сомнения. Вот дверь машины раскрыта, хорошо видно мертвое тело, скрючившееся на сиденье; вот крупные планы лица Долгополова; фото тела в морге; участок спины с ножевой раной. Похоже, Долгополов убит так же, как и Лещенко, умелыми ударами в спину, только кто это сделал? Неужели я просчиталась и это действительно Лагин? Непохоже, но и преступление в целом непохоже на все, что мне встречалось раньше. Что же — снова выписывать постановление об аресте Лагина? Нет, не стоит. Не нужно впадать в панику, пусть я даже просчиталась. Лагин никуда не денется, за ним установлено наблюдение; может быть, он действительно выведет нас на остальных участников преступной группы. В том, что они существуют, нет никакого сомнения, об этом говорит убийство Марины. Кто они, я пока не знаю, но то, что Долгополова обнаружили в зарослях около Репино, совсем не значит, что он не был участником этой группы. Посмотрела на Русинова.
— Владимир Анатольевич, вы ведь видели убитого?
— Видел. Я осматривал тело перед отправкой в морг.
— Что он из себя представляет физически? По моему разумению, это человек невысокого роста, худощавый?
— Все верно, крупным его не назовешь.
— Как вы считаете, мог Долгополов нанести два смертельных удара ножом Лещенко?
Русинов замолчал, перебирая фотографии. Его ответ для меня был очень важен: если Долгополов мог нанести такие удары, моя версия подтверждается. Поколебавшись, Владимир Анатольевич сказал:
— Не знаю, Юлия Сергеевна. Умение ударить ножом, как правило, не зависит от физических качеств.
Именно это я хотела услышать от Русинова. Такой ответ означал, что он не против вывода: убийца Лещенко — Долгополов. То же, что смертельные ранения ножом часто наносят довольно тщедушные с виду люди, я знала давно. Русинов спрятал папку в шкаф, запер на ключ, проводил меня к двери, но выйти я не успела. В комнату заглянул какой-то взмыленный молодой человек в штатском, которого Русинов тут же спросил:
— Что с Лагиным?
— Кажется, пока он ушел из-под нашего наблюдения.
— Вы что, с ума сошли?
— Д-да… Это еще неточно, Владимир Анатольевич, может, объявится в Лугове. Просто наша группа его упустила здесь, в Ленинграде.
— Поздравляю. Кто вел наблюдение?
— Перов и Горелов. Последний раз видели они Лагина уходящим с работы. Потом…
— Потом растаял, можете не объяснять. Где он исчез?
— В Гостином дворе. Сами знаете, сколько там выходов.