Общая душа живет, как и все живое: пульсируя и колеблясь. В одну сторону – активизируется чувство-сознание общедушевной Самости и ослабевает чувство-сознание Народности; в другую сторону – наоборот: активизируется, высвечивается Народность и затеняется общедушевная Самость. Такие качания «Нация-Народность» отражают корневые приливно-отливные процессы жизни Общей души в целом. Общая душа на приливе, когда живет Народностью, и на отливе, когда живет Самостью. Фаза прилива или отлива, в которой находится в данное время Общая душа, есть важнейшая характеристика ее состояния. Болезнь гипертрофии национальной Самости подстерегает всякую Общую душу на отливе.
В духовном отношении Народность есть наиболее устойчивая инстанция Общей души, более или менее становящаяся, но трудно ломающаяся. В отличие от Народности, общедушевная Самость меняет лицо с каждым качанием Общей души, а то и с каждым новым поколением.
* * *
Конкретная жизнь Общей души глубже, чем борьба классов или интересов. Она более всего определяется борьбой, столкновениями или взаимодействиями своехарактерных общедушевных типов, солидарных на основании внутреннего сродства.
Как о каждом отдельном человеке можно судить по его Самости и по его серафической личности, так и о народе можно говорить и по типам его общедушевной Самости отдельно, и по типам Народности отдельно. Каратаев Толстого (образ русской Народности) и Орлов Достоевского (один из самых распространенных типов русской национальной Самости) вовсе не исключают друг друга в Общей душе, хотя и дают разные картины национальной жизни. Особенности и пороки общедушевной Самости хорошо видны со стороны. Чтобы уловить особенности и достоинства Народности, надо познать народ изнутри.
Ближние по Народности – общедушевные соборонациональные ближние – могут и не быть ближними по общедушевной Самости – культурно-этническими общедушевными ближними. Это разные типы общедушевной близости.
Идеалом общедушевного ближнего своего в Общей душе служит образ себя, в совершенстве осуществленного в Народности. Идеальные переживания этого соборонационального образа указывают на гипотетическое «отцовское» средоточие Общей души. В отличие от земляного материнского национального чувства, отцовское общедушевное чувство есть чувство переживания идеала общедушевной близости, воплощение которого каждая душа желала бы иметь во главе общедушевного единства жизни. Патерналистское отношение к Власти возникает в народе, как только Общая душа его склоняется работать в режиме Народности.
Общедушевное складывание душ – не складывание предметов в кучу или людей в толпу, не «один плюс все», а один, малая единица, плюс другая, большая единица. Складывание душ по Народности идет через некоторый идеальный образ, живущий в Общей душе.
Идеал общедушевного ближнего человека своего народа и, следовательно, общедушевное состояние народа как такового характеризует не состояние народа того или иного времени и не идеальную вершину народной жизни, а идеальный корень его, тот корень, из которого произрастает человек народа и которому следуют в общении с общедушевными ближними. В него включаются недекларируемые личные душевные качества (мужские особо и женские особо), качества общественной жизни, поведение в повседневности, в экстремальных ситуациях и многое другое.
Общая душа самотворится по идеальному образу ближнего своего. Этот глубинный и потаенный процесс, если не форсировать его, идет в историческом времени чрезвычайно медленно и неустойчиво. Единый соборонациональный идеал ближнего своего отчасти дается исходно, отчасти воспитывается в родственной общедушевной среде, но не задается с очевидностью и меняется от поколения к поколению. Укрепить этот хрупкий процесс, сделать его необратимым и спорым, быстро включающим в себя всех вновь прибывающих в Общую душу людей, можно разными путями. Надежнее всего – выразить этот идеальный сторгический образ в зримых человеческих чертах, воплотить духовное в плотское, человеческое, и сделать его объектом общедушевной сторгической воли и разного рода творчества.
* * *
Общедушевная Самость и Народность участвуют в Истории по-разному. Первая задействована в сюжете Истории и сама ткет ее событийную ткань. Вторая пребывает в этом сюжете, принимая его как нечто от нее не зависящее, как историческую судьбу, в которую вписана ее собственная внутренняя жизнь. Это, конечно, не значит, что Народность общедушевно пассивна или безответственна. У нее иной общедушевный план жизни. Она живет не столько в Истории, сколько на Пути Общей души. Ниже мы подробнее поговорим и на эту тему.