Она приняла невинный вид и спросила:
— Что будем?
Я посмотрел на единственную кровать, стоявшую в комнате, а она сделала вид, что ничего не понимает и настаивала:
— Что мы будем делать?
Я вдруг почувствовал, что веду себя, как дурак, и невольно рассмеялся.
— Ну вот мы и влипли,—сказал я.— Мы будем вынуждены спать вместе, да к тому же еще и на одной кровати.
Она приняла степенный вид и ответила:
— Я абсолютно вам доверяю, патрон.
Это доверие меня нисколько не утешило. Флосси была красивой и юной, и я понимал, что очутился в весьма критическом положении. Чтобы переменить тему разговора, я сказал:
— Мне бы очень хотелось знать, почему,клиент ничего не сказал о своем сыне.
Она пожала плечами и стала открывать чемодан.
— На его месте,— ответила она,— я тоже не говорила бы о нем. У меня сводило бы живот от одного сознания, что я родила подобный феномен.
Она достала черное платье, встряхнула его и разложила на кровати. Потом сняла жакет от своего костюма и начала расстегивать юбку.
— А ты не хотела бы пройти в ванную комнату, что-, бы проделать все, это там?
Она рассердилась.
— О нет, патрон. Я не просила, чтобы меня привезли сюда... Если вас это смущает, можете пройти в ванную комнату.
Логично. Я взял свой чемодан, отправился в ванную, переменил костюм и обувь. Потом спросил Флосси, могу ли я войти.
— Я готова,— ответила она.— Мы сейчас спустимся вниз?
Я ответил утвердительно.
Роза Дулич ожидала нас в вестибюле и провела в большой зал, который находился справа от входа. В глубине этого зала, в чем-то вроде ниши, был устроен так называемый «уголок для еды», очень комфортабельно обставленный. Кухня находилась рядом.
Мэри Лоувел и Тони присоединились к нам. Атмосфера была не из приятных. Только Роза Дулич и Флосси казались естественными и поддерживали разговор. Я избегал смотреть на Тони, вид которого вызывал у меня спазмы в желудке, но миссис Лоувел меня сильно интересовала. Время от времени, как я заметил, она делала над собой усилия, чтобы вмешаться в разговор, но потом снова впадала в своего рода прострацию. Мне бы очень хотелось узнать, что ее так беспокоило. Ее лицо было очень бледным, и светлый взгляд с расширенными зрачками, казалось, был устремлен куда-то вдаль и, несомненно, таил тревогу и страх.
Предоставив Розе Дулич и Флосси вести разговор, я углубился в размышления. Самым вероятным было предположение, что Мэри Лоувел знала о попытке своего мужа заложить ее знаменитое ожерелье, чтобы поправить свои пошатнувшиеся дела. В таком случае она должна была знать, что ожерелье было подменено на фальшивое. Это подтверждало мои первоначальные подозрения.
Покончив с обедом, мы встали из-за стола и направились в другой угол этого большого зала, куда Мэри Лоувел принесла нам кофе и ликеры. Роза Дулич совершенно не занималась хозяйством, предоставив все миссис Лоувел. Меня это несколько удивило. Было бы куда естественней, если бы она участвовала в этом.
Тони снова исчез, и никто не пытался задержать его. Мы разговаривали о разных вещах, и я счел нужным для поддержания взятой на себя роли сказать несколько слов о своем кузене, директоре из Министерства коммерции в Вашингтоне.
Разговор сник. Мэри Лоувел, казалось, это совершенно не интересовало,_ а Роза Дулич слушала меня с вежливым интересом. Очень удачно Флосси заговорила о последней коллекции мод, представленной на Пятой авеню.
Около половины одиннадцатого Роза Дулич предложила нам осмотреть дом. Я сразу же согласился, так как это давало мне возможность узнать расположение комнат.
Вестибюль вместе с лестницей разделял нижний этаж на две равные части. Справа находились зал и кухня, слева — коридор, по которому миссис Лоувел уходила .искать своего сына, когда мы приехали; справа от кори-, дора располагались большая кладовка и уборные. Дальше, в другой стороне дома находилась комната, занимаемая миссис Лоувел. Слева, выходящие на фасад, располагались два кабинета. Первый принадлежал мистеру Лоувелу, а второй, напротив комнаты Мэри Лоувел,— Виктору Дулич. Дверь в конце коридора вела в небольшую башенку, в которой Тони устроил свое жилище. В нижнем этаже было нечто вроде рабочей комнаты — кабинета, а металлическая лестница вела, наверх, в комнату мальчишки. Эта комната была совершенно изолированной.
Окончив осмотр дома, мы обнаружили, что дождь уже прекратился и звезды сверкают на чистом небе.
Я предложил прогуляться по парку до пляжа. Мэри Лоувел тотчас же извинилась и от прогулки отказалась. Флосси сделала то же и заговорщицки подмигнула мне. Но Роза Дулич согласилась, и мы отправились за плащами, гак как на улице было довольно холодно.
Как только мы очутились за порогом дома, я сразу же задал вопрос, который буквально жег мне язык:
— Мы не видели Тони. Он, вероятно, ушел из дома после обеда?
Роза увлекла меня за угол дома и со смехом ответила:
— Он, как всегда, отправился проведать Полли.
— Дочку садовника? Это она нам открыла ворота?
—- Да,— ответила Роза.— Он проделывает это каждый вечер.
Я не мог себе представить Полли, красивую молодую девушку с великолепными черными глазами, идущую на свидание с-этим недоноском.
— Чем же они могут заниматься? — удивленно спросил я.
Смех Розы усилился.
— Она дает ему кое-какие уроки,— сказала она.
Мы находились позади дома. Свет пробивался сквозь занавески окон одной из комнат, которую я посчитал за комнату Мэри Лоувел.
— Уроки чего?
Она свободным движением взяла меня под руку и вдруг прижалась ко мне.
— Вы невероятно наивны! — Я был шокирован,— Вас это удивляет?
— Да,— ответил я.— Трудно себе представить более неподходящую парочку.
Она проговорила насмешливым тоном:
— О вкусах и цвете...
Мы прошли перед гаражом, мимо дома по аллее, которая вела к дороге.
— Я не могу спорить о вкусах Тони,— сказал я,— а о вкусах той молодой особы... Я видел ее лицо сквозь пелену дождя, но оно мне показалось довольно красивым...
— Так и есть на самом деле.
Неожиданно Роза переменила тему разговора,
— Как я поняла, вы не знакомы с моим мужем?
— Нет... И охотно воздержался бы от этого, если бы было возможно.
Она оставила мою руку и удивилась, хотя я видел, что она прекрасно поняла, что я хотел этим сказать.
— Я не совсем .понимаю...— глухим голосом проговорила она.
Я должен был играть роль; роль, которую я охотно сыграл бы и без всякой оплаты.
— Для меня совершенно достаточно знакомства с вами..
Я взял ее под руку. Наши пальцы встретились и сжались. Ночь после дождя была прекрасна, небо усеяли сверкаюхцие звезды. Довольно сильный ветер приносил запахи океана и свежей зелени. Мы молча дошли до ворот, которые со скрипом открылись перед нами. Роза протянула руку вправо и проговорила:
— Павильон садовника...
Я различил в сумраке небольшой квадратный домик, окруженный огромными эвкалиптами. Мы перешли через дорогу и направились к морю. Ритмичный шум волн теперь был слышен совершенно отчетливо. Роза все тяжелее опиралась на мою руку. Я спросил ее равнодушным голосом:
— Миссис Лоувел почему-то казалась очень обеспокоенной. Может быть, она нездорова?
Роза споткнулась о корни деревьев и крепко ухватилась за меня, чтобы удержаться на ногах.
— У каждого свои заботы,— неопределенным тоном сказала она.— Мне кажется, что дела Роберта в настоящий момент идут очень плохо. Мне даже показалось, что он возлагает на вас очень большие надежды... Видимо, речь идет об очень важном деле?
Я согласился с этим, но выразился довольно туманно.
— Да. Я буду счастлив помочь ему в меру своих скромных возможностей.
Мы подошли к самому краю дороги, которая доходила до берега океана, и долгое время стояли неподвижно и безмолвно. При всех обстоятельствах мне теперь хотелось покорить Розу Дулич. Где-то в глубине своего подсознания я понимал, что такая возможность, безусловно, имеется. Но я знал ее пока всего лишь три часа, и у меня не было времени, чтобы получше понять ее и разгадать, разобраться, что она за человек на самом деле. Мне совсем не хотелось рисковать. Слишком быстрый натиск мог бы оказаться неудачным и испортил бы все дело. Я сжал ее руку и пробормотал голосом человека, который думает совсем о другом: