Человек в западне

— О! — воскликнула она.— Как вы можете так говорить?

Я в свою очередь принял удивленный вид.

— А что? Ничего особенного! Для первого раза это было бы совершенно естественно!

Я понимал, что эта женщина готова сделать вое, при условии, что никто ничего не узнает. С поджатыми губами, она ответила несколько обиженным тоном:

— Мы спали.

Я выразил свое удивление, потом стал протестовать.

— Вы спали! Но вы не знали, спал ли мистер Лоувел! — Я решил рискнуть: — В сущности, он мог прекрасно встать и, сев в свою машину, доехать до Хобби-Хауза, а потом, вернуться так, что вы бы этого и не заметили?

Я рассчитывал на ее чувства к Роберту Лоувелу. Она была влюблена в него, в этом не могло быть никакого сомнения. Почувствовав опасность, она стала яростно защищаться, выпустив когти наружу.

— Это совершенно невозможно... Он держал меня всю ночь в своих объятиях. Он не мог бы встать без того, чтобы не разбудить меня.— Она становилась запальчивой.— Я готова поклясться на Библии, что он не покидал меня!

К этому следовало определенно прислушаться. Вот и Библия уже пошла в ход. Я сделал вид, что совершенно убежден, и переменил тему разговора.

— Поговорим лучше о другом... Я вам уже сказал, что у нас есть весьма веские доводы считать, что миссис Лоувел не покончила с собой, а была убита. Мы должны в этом серьезно разобраться. Мне бы хотелось знать ваше мнение относительно отношений, существующих между Лоувелами и Дуличами. Некоторые полученные нами сведения дали понять, что миссис Лоувел была когда-то невестой Виктора Дулича. Вы в курсе этого?

Эта тема разговора, видимо, понравилась ей гораздо больше предыдущей. Ее взгляд сейчас же оживился, и он ответила с видимой охотой:

— Совершенно точно. До знакомства с мистером Лоувелом Мэри была любовницей Виктора Дулича. Он ее бросил, и я не могу вам сказать почему. Она сразу же кинулась в объятия Роберта. В то время она была очень молода и обладала весьма пылким темпераментом.

Я невольно сделал гримасу, и она это заметила. Я проговорил недовольным тоном:

— Отбросим в сторону пылкость ее чувств. Не возражаете?

Она продолжала тем же тоном:

— Этот брак сразу же дал осечку. Мэри не переставала любить Виктора Дулича. Когда они стали снова встречаться после того,- как обе. семьи подружились, чувства Мэри вспыхнули с новой силой, и Роберт заметил это. Он мне сказал, что вид счастливой пары, которую тогда составляли Дуличи, должен был бы исцелить Мэри и показать абсолютную нереальность ее чувств.

Я быстро повторил:

— Составляли счастливую пару?

Она вдруг вздрогнула и с изумлением посмотрела на меня, как будто позабыла о моем присутствии... Я понял, что она говорила об истории, которую представила в своем воображении и в которую хотела верить. Обхватив снова колени руками, она продолжала:

— Роза Дулич — очень умная женщина, совершенно лишенная предрассудков. Несмотря на то что она прекрасно знала, какие чувства Мэри питает к ее мужу, она все лее сумела сделаться ее подругой, и даже доверенной.

— Ну и ну! — заметил я.— Это было не так уж глупо.

Она не согласилась с моим мнением на этот счет и одарила меня неприязненным взглядом.

— В конце прошлого лета произошел досадный инцидент. В один прекрасный день неожиданно Виктор Дулич оказался наедине с Мэри Лоувел в Хобби-Хаузе.— Ее лицо стало совсем красным, а голос глухим: — Они... у них в этот день были близкие отношения... интимные.— Она глубоко вздохнула и быстро продолжала:— Я уверена, что и Роза Дулич придерживается того же взгляда, что Виктор просто явился жертвой обольщения. И никто бы не узнал ничего об этом случае, если бы Роза не рассказала все Роберту.

Это шокировало ее, и я был с ней полностью согласен. Я любезно спросил:

— И что же Роза?

Она сделала гримасу и покачала своей красивой головой.

— Это невероятно,— ответила она,— но она не сделала абсолютно ничего. У нее был такой вид, как будто она считала происшедшее совершенно естественным... Однажды на корабле она просто рассказала мне об этом без всякого стеснения...

Я быстро оборвал ее.

— А эта история с ожерельем, что вы думаете об этом?

Алчный огонек промелькнул в ее глазах. Она как-то вся подобралась: ее руки еще крепче сжали колени, а голос стал каким-то свистящим:

— Для меня в этом нет ни малейшего сомнения... Роза Дулич знала код сейфа. Мэри Лоувел много раз давала ей колье во время больших вечеров. Она же возвращала его иногда через два, три, а то и через несколько дней... Ей было очень легко заказать копию...

Несколько секунд я собирался с мыслями, вспоминая, не забыл ли я чего-нибудь, потом спросил:

— Мистер Лоувел привез вас из Ветела сегодня вечером?

— Да,— ответила она,— мы приехали едва ли час назад.

— Сколько времени вы находитесь на службе у мистера Лоувела?

Она немного подумала, прежде чем ответить,

— Приблизительно шесть месяцев.

Это меня немного удивило, но одновременно позволило понять кое-что. Я осторожно продолжал спрашивать.

— Позднее того инцидента, о котором вы мне говорили...

Она снова стала пунцовой и сделала вид, что не понимает, о чем идет речь.

— Какого инцидента?

— Возвращения Виктора Дулича в объятия Мэри Лоувел.

У нее был сконфуженный вид.

— Только, пожалуйста, не подумайте,— сказала она,—- что между обоими случаями есть какая-нибудь связь.

Я встал.

— Я ничего и не думаю. Благодарю вас за ваши сведения.

Я остановился в вестибюле и задумался. Потом, будто прося ее об услуге, продолжал:

— Я попросил бы вас ничего пока не говорить мистеру Лоувелу о нашей беседе.

Она вздрогнула и с твердостью возразила:

— У нас нет никаких секретов друг от друга.

Я стал смеяться.

— Это, конечно, совершенно естественно. У секретарши нет секретов от своего патрона... Это давно всем известно. Но у любовницы от любовника?

Она побледнела, и на ее лице ясно выразилась злость:

— Я не любовница мистера Лоувела!

Я поднял брови.

— Простите... Мне казалось, вы говорили.

Я покачал обескураженно головой и с виноватым видом открыл входную дверь.

— Вероятно, вы правы.

Дверь с яростью захлопнулась за моей спиной. Посмотрев на часы, я побежал к лестнице. Было уже около восьми, и я опасался, что Джемс мог упустить Лоувела. Я быстро промчался все шесть этажей и сделал остановку только внизу, чтобы посмотреть на улицу. Машины моего клиента там не было.

Я дошел до своей машины и сразу же заметил горящую красную лампу на щитке приборов. Кто-то пытался соединиться со мной по телефону, это мог быть только Джемс.

Я быстро снял трубку и набрал номер телефона бара, где он был три четверти часа тому назад. Там его не было.

Я тронулся с места и направился к «Терпсихоре».

«Терпсихора» располагалась в первом этаже коммерческого здания на Пятидесятой улице и предлагала своим клиентам все гарантии скромности во время нерабочих часов.

Прежде чем войти туда, я немного взъерошил себе волосы, распустил галстук, приподнял на плечах пиджак. Потом постарался придать своему лицу провинциальный, несколько глуповатый вид.

Какой-то тип в старательно отутюженном смокинге, очень похожий на публичного танцора, встретил меня с поклоном. Немного заикаясь, я сказал ему, что один из моих друзей рекомендовал мне его заведение -и что я хотел бы взять несколько уроков танцев.

Он предложил мне абонемент в тридцать долларов, который Давал мне право на посещение пяти уроков. Я спросил, нет ли у него чего-нибудь подешевле, но, увидев его огорченную физиономию, поторопился достать свой бумажник.

Он дал мне небольшую книжечку с пятью билетами, которые нужно было отрывать при каждом посещении, и предложил следовать за ним. Я остался на месте, неловко теребя пуговицу своего пиджака. Он бросил на меня быстрый взгляд и недовольно спросил:

— Что-нибудь не так?

Я потупился и сделал все возможное, чтобы покраснеть, после чего неловко пояснил ему: