Когда я отстранился, она снова рухнула на кровать, закрыв глаза с самой красивой и довольной улыбкой. Я умирал, как хотел обладать ею, позволить себе кончить, но она уже вырубилась, похоже заснула. Я встал с кровати, глядя на нее с высоты своего роста. Несколько секунд просто наблюдал, как она спит. Она была такой невинной. Очень красивой. Затем быстро натянул ей трусики и джинсы. Не стал застегивать молнию на джинсах.
Она так и не проснулась.
И я ушел, гадая, сможет ли она хоть что-то вспомнить завтра из того, что только что произошло. Вкус ею выпитого алкоголя, перемешанный с землистым запахом ее соков остался у меня во рту, чем я и наслаждался.
Я вернулся в свои апартаменты и, как истерзанный зверь, лег на кровать.
Зажав в кулак член, я качал его до кульминации, представляя, как кончаю на розовую киску моей Шарлотты. Если она когда-нибудь станет моей…
33
Шарлотта
На следующее утро я стояла перед зеркалом в ванной, голова у меня раскалывалась, во рту была настоящая засуха, и смотрела на свои глаза с расплывшейся подводкой и тушью. Я попыталась вспомнить прошлую ночь. В конце концов, мы с Мелли выпили по рюмке текилы с теми двумя парнями. О нет! Я вдруг вспомнила, как танцевала на столе. О Боже, бармен потом помогал мне спуститься со стола. И вот черт, я упала прямиком в его объятия. Я со стыдом прижала ладони к щекам. Весь паб разразился радостными возгласами и смехом.
Я нахмурилась. А что было потом?
Смутно припоминая, как сказала Мелли, что завтра мои ноги будут нещадно болеть, потом я, пошатываясь, вышла на улицу на прохладный воздух. А дальше пустота. Я никак не могла вспомнить, как мы вернулись в замок, и как я легла спать.
Я вздрогнула от звука интеркома. Сегодня был мой выходной, поэтому я могла не обращать на него внимания, а что, если это Бретт или что-то срочное? У меня раскалывалась голова, поэтому я медленно повернулась и поплелась к телефону.
Мен было трудно смотреть даже на яркий свет от стучащей боли в голове. На другом конце провода оказалась Мелли.
— Привет, — крикнула она.
— Пожалуйста, не кричи, — предупредила я, держась за виски. Боже мой, как она может с такого похмелья быть такой веселой и жизнерадостной?
— Э... хорошо. Что случилось?
— У меня похмелье. Как мы вернулись сюда?
— Постой! Ты что, не помнишь?
— Последнее, что я помню, как вышла из паба.
— Ну, мы вышли и сели в такси.
— Мы сели в такси?!
— Ага... таксисту было около ста лет, но ты с ним так флиртовала. Хотя и с трудом выговаривала слова.
— И ты мне это позволяла…
— Я тоже была пьяная.
— Это ужасно, что я ничего не помню. Я больше никогда не буду пить текилу.
Она рассмеялась.
— Ты должна была вчера поступить, как я. Перед сном принять две таблетки от головной боли.
— Ну да.
— У тебя сегодня выходной. Поэтому ничего страшного.
Я хотела ей поверить, что ничего не случилось, но меня тревожили какие-то смутные обрывки воспоминаний, которые я никак не могла отчетливо воспроизвести в памяти. Я положила трубку, проглотила две таблетки от головной боли, легла в кровать и попыталась вспомнить, что я делала, когда оказалась уже в замке. Но я заснула и проснулась через час, почувствовав себя человеком.
Раздеваясь в ванной, я все же внимательно осмотрела себя и мне показалось, что что-то не так. Я отчетливо ощущала дискомфорт между ног... и странное удовлетворение. Будто... у меня сердце подскочило к горлу. Конечно же, в пабе с этим славным парнем ничего не было. Я бы этого не сделала. Во всяком случае, я помнила все, что было в пабе, пока не вышла, пошатываясь на улицу.
Я сорвала с себя трусики и внимательно осмотрела их. Затем, чтобы окончательно убедиться, я поднесла их к носу и понюхала, но другого, незнакомого мне запаха не было. Но ощущение между ног.
Я выбежала из ванной и позвонила Мелли по интеркому, сердце при этом бешено колотилось.
— А что случилось с парнем, с которым я танцевала?
— Вообще-то, ты бросила его после нескольких рюмок... что-то говорила про его голос?
— Ты уверена, что я его бросила?
— Да.
— Может я познакомилась там с кем-то другим?
— Нет. К тому времени ты уже отталкивала всех парней палкой, которую нашла на полу.
— Я ведь ни на минуту не отходила от тебя, верно?
— Верно, насколько я помню. Я была не так пьяна, как ты, поэтому все помню.
— Хорошо, — сказала я и положила трубку.
Стараясь убедить себя не думать ничего плохого о чувствительном и болезненном клиторе, я направилась в душ и подставила голову под каскад воды. Может быть, мне приснился еще один «мокрый» сон.