Разговор в парткоме состоялся, но положение не изменилось. Зато встретил директор Миронова однажды и говорит:
— Куда нос свой суешь?
Тогда Анатолий написал в газету. Выступил на партийной конференции.
На этот раз руководитель признал свои ошибки, но время показало, что это было только на словах.
— Меня критиковать? Этого не потерплю! — заявил позднее самодур.
И не потерпел! Отправил Анатолия на курсы шоферов — подальше от совхоза. А потом работы не давал.
— Ты что, — кричал он, — приехал сюда за длинным рублем?
— Нет, не за длинным, — отвечал Анатолий, — просто надо разобраться.
— Поздно! — шумел хозяин кабинета. — Выйди вон!..
«…На второй станционный путь прибывает пассажирский поезд…» — донеслось из репродуктора. Голос диктора вывел Миронова из задумчивости.
«Ну вот, скоро буду в Шадринске», — вздохнул он.
Анатолий вспомнил завод, товарищей… партийное собрание перед отъездом на целину, на котором его приняли в партию.
Большой зал. Устремленные на него взгляды коммунистов. Зачитали заявление, анкету. Потом Миронов рассказал несложную свою биографию.
— А о родителях что ж? Кто в люди тебя вывел?
К горлу подступил какой-то комок. Анатолий не сразу ответил. Ему почему-то вспомнилась небольшая фотография, которая и сейчас лежала на дне его чемодана. На ней два милых детских личика смотрели в объектив широко открытыми глазами. Они и не подозревали, что нет у них уже ни отца, ни матери. Чья-то участливая рука сделала тогда на фотографии надпись: «Толе — 3,5 года, Нине — 5 лет».
Миронов посмотрел в притихший зал, чуть дрогнувшим голосом ответил:
— Товарищи! В детдоме я воспитывался.
На всю жизнь запомнились ему слова секретаря горкома. Вручая партийный билет, он крепко пожал Анатолию руку и сказал:
— Помни, товарищ Миронов, отныне с тебя спрос вдвойне, ведь ты коммунист!
Это было как раз накануне отъезда на целину. В нагрудном кармане Миронова, у самого сердца, лежали партийный билет и комсомольская путевка.
Какой-то внутренний голос спросил Анатолия: «А что ты теперь скажешь товарищам? Что ответишь? Испугался трудностей и покинул поле боя? Сбежал?»
«Кто же я на самом деле? Кто я теперь?» — впервые строго спросил себя Анатолий.
«Дезертир!..» — отвечал ему все тот же незнакомый голос.
— Нет! — громко сказал он вслух.
Миронов достает из кармана железнодорожный билет, рвет его и бросает в урну…
— Было это несколько лет назад. Вернулся Анатолий в совхоз. Женился. Молодой хозяйкой в дом вошла Валя, заботливая жена, — заканчивал свой рассказ Андрей Иванович Показаньев. — Миронова избрали председателем Совета. Он уважаемый на селе человек. А директором совхоза у нас давно новый человек.
Мы вышли на широкую, залитую электрическими огнями улицу. Дождь перестал. Небо стало чистым.
— Вы, наверное, заметили, как хорошеет наш поселок. А зелени сколько появилось! Это заслуга нашего Совета.
Было совсем тихо. Совхозный поселок спал. Лишь где-то вдали, может быть, на «Шадринке», слышался гул моторов. Шла уборка урожая на целине.
— Да, чуть не забыл, — сказал секретарь парткома на прощанье, — Миронова мы рекомендовали в Свердловскую партийно-советскую школу. На днях вернулся. Экзамены выдержал успешно. Дело для него не новое, он ведь здесь закончил вечернюю школу. Теперь готовится к отъезду…
Не в этот, в другой раз мне довелось встретиться с Анатолием Мироновым. Внешне — это человек мало приметный. Среднего роста, худощавый. Откинута назад копна темно-русых волос. По лицу еле заметными бороздками пролегли первые морщинки. Производят впечатление его серые с голубизной открытые глаза. Они по-прежнему горят огнем молодости. Всегда веселые, всегда жизнерадостные.
Миронов пригласил меня на квартиру. Пока мы шли, его не раз останавливали односельчане. Попросту с ними здоровался, что-то советовал.
Я узнал, что он член совхозного парткома, руководит группой народных контролеров, много работает над собой. Почтальон доставляет ему одиннадцать подписных изданий. Миронов страстный шахматист, имеет разряд.
Дома детишки угостили меня своим медом.
— Второе поколение целинников, — заметил я.
— Да! — с гордостью сказал Анатолий. — Им тоже работа будет. Недаром в песне поется, что «и на Марсе будут яблони цвести».
Тут я невольно вспомнил известные слова о том, что жизнь человеку дается один раз, и хочется прожить ее бодро, осмысленно, красиво…