Не знаю, помнит ли эти слова Анатолий Миронов, думал ли он над ними. Но жизнь его сложилась именно так — осмысленно и красиво… Добрый след оставляет человек на земле.
М. Колягин
НА ПОЛЕВОМ СТАНЕ
Касьянову показалось, что главный инженер совхоза Борис Николаевич Зайцев чересчур долго просматривает его документы. Он уже несколько раз переворачивал диплом и второй раз начал перечитывать его характеристику. Читая, оценивающе посматривал время от времени на парня и задумчиво морщил лоб. Наконец, он проговорил:
— Вот что, товарищ Касьянов, как вы посмотрите на то, если мы вам предложим должность старшего механика по ремонту тракторов?
— А я бы никак смотреть не стал, — бесстрастно ответил Касьянов, — отказался бы и все.
Зайцева удивил неожиданный ответ Касьянова. Он считал, что тот обрадуется его предложению.
«Может быть, цену себе набивает?» — предположил он.
Зайцев еще раз внимательно взглянул на Касьянова.
— Почему бы вы стали отказываться? Специалистов с дипломами у нас не густо. Не рядовым же трактористом вы сюда приехали работать? С дипломом. По вашему личному делу видно, трактористом вы были еще до техникума. Такие люди нам нужны для руководящей работы.
— Нет, товарищ Зайцев, — твердо ответил Касьянов, — как хотите, а меня руководящая работа на прельщает. Я приехал работать на тракторе.
Зайцеву все больше нравился этот ершистый парень.
— Подумайте как следует над моим предложением. Рядовым трактористом вы все равно не будете. Никто нам не разрешит разбрасываться техниками.
— Все уж продумано и взвешено, посмотрите на направление, там ясно написана должность: тракторист. Вы что ж думаете, я с бухты-барахты решился на эту должность и вообще на целинные земли ехать?.. Так что не тратьте времени для уговоров. Бесполезно.
— Ну, что ж, — после некоторого раздумья сказал Зайцев. — Пусть будет по-вашему; работайте на тракторе. Назначаю вас во вторую бригаду… бригадиром.
Касьянов снова приготовился возражать, но Зайцев, выйдя из-за стола, ласково вытолкнул его из кабинета.
— Следующий! — крикнул он, открывая дверь.
Владимир вышел на улицу. Рядом с конторой строился второй дом будущей усадьбы совхоза «Степной». За стройкой сразу же простиралась степь. Вблизи трава примята колесами автомашин, а дальше она росла нетронутая, буйная, вся залитая солнечным светом. И тишина — что слышно тиканье часов на руке.
Еще пять дней назад он жил среди шума городских улиц, привычного грохота поездов. Вместе со своим закадычным дружком Сеней Черкашиным скоро должны были стать машинистами… И вот все изменилось.
Касьянов представился своим будущим трактористам. Они уже успели перезнакомиться между собой раньше, и когда Владимир подходил к ним, стояли отдельной группой и возбужденно разговаривали. В центре внимания был высокий парень с огненно-рыжими волосами и с густыми веснушками. Веснушки расползлись с его розового лица на шею и через распахнутый ворот вельветки видны на груди…
Парень, размахивая руками, что-то рассказывал. Иногда его рассказ прерывался дружным смехом. Когда Владимир подошел, он прервал свой рассказ и все, выжидая, притихли.
— Вы вроде нашего непосредственного начальника будете? — спросил парень в веснушках.
— Вроде, — в тон ему ответил бригадир.
То ли потому, что Касьянов находился под впечатлением своих невеселых дум, то ли по каким другим причинам, Касьянову почему-то не понравился вопрос. Но парень, не замечая этого, выступил вперед и, вскинув руку к рыжей шевелюре, весело представился:
— Анатолий Маликов. Шатен, неудачного цвета.
Раздался взрыв смеха.
— Откуда прибыли, товарищ шатен?
— Из тракторного завода в тракторную бригаду, — так же весело ответил Маликов, — до этого строил трактора, теперь буду их ломать.
Его лицо, с чуть вздернутым широковатым носом и со смеющимися глазами, показалось Касьянову простоватым.
— Ну что же, будем знакомы. Владимир Касьянов.
Успев со всеми перезнакомиться, Маликов хватал за руки трактористов и поочередно подводил их к бригадиру, сопровождая шутками.
— Вот вам Тихон Болотов, философ. Все время молчит и что-то соображает. — Маликов приложил палец ко лбу.
— А вот Виталий Забурин, сын собственных родителей, которых в глаза не видел.
Перед Касьяновым стоял молодой паренек в форме ремесленника.
— До училища — воспитанник детдома, — пояснил он слова Маликова.