Я сказала, что между нами все кончено, что Касьянов мне всего одно письмо прислал, и то деловое. Он не поверил. Тогда я подала ему твое письмо.
«Вот что, товарищ Зобова, — сказал он, прочитав письмо, — позовите, пожалуйста, главного инженера».
Когда мы зашли с главным инженером, Зверев сказал ему:
«Ты, Семен Данилович, прошлый раз говорил, куда с нашего склада баббит Б-83 девать, а на целинных землях из-за его недостатка трактора стоят. Вот прочитай, что оттуда наш Касьянов пишет».
Семен Данилович прочитал и вскочил со стула:
«Давай сейчас парторга позовем. Пусть свяжется с райкомом и пошлем баббит на целину. Ведь он у нас несколько лет в складе валяется, тогда его вместо олова для лужения выдавали».
Ну и заварилась каша. А мне Зверев предложил брать расчет и ехать к тебе совсем.
— Ну, а ты как? Согласилась? — торопливо спросил Владимир.
Тоня лукаво улыбнулась.
— Я уже здешний житель. Могу представиться. Мастер механических мастерских совхоза «Степной».
Владимир обнял Тоню. Немного погодя, она сказала:
— А тогда, Володя, у нас как-то непонятно получилось. Я ведь до этого сама хотела предложить тебе ехать на целинные земли, да побоялась, что ты обидишься. Ведь ты на машиниста готовился.
Касьянов вздохнул, вспоминая пережитое.
— Просто тогда мы еще плохо знали друг друга.
Гости и хозяева оживленно разговаривали, радостно улыбались.
Сверху палило августовское солнце, а где-то над головой, прямо напротив солнца, заливался невидимый жаворонок.
В. Пролеткин
ПОД СТЕПНЫМ СОЛНЦЕМ
Много интересного поведал мне Саша Плугатырь, бывший секретарь целинного Адамовского райкома комсомола, а ныне партийный работник. Сойдемся вместе, разговоров полна хата. За ними и самовар незаметно осушим, Сашина жена поставит другой…
О целине, о своих товарищах по работе он всегда рассказывает живо, с юморком, пересыпая речь украинскими словечками.
Вот что в этот раз он рассказал:
Заходит как-то по весне до нас в райком паренек. Льняные волосы, глаза, як пишут в стихах, цвета волжской волны. «Хочу целину поднимать!» — браво этак заявляет. Откровенно говоря, мы подумали, что рисуется парень. А вин заладил: «Все равно остаюсь, меня сюда давно тянуло». Посмотрели мы на него внимательно, узнали, кто он и откуда. Оказывается, отслужил действительную, демобилизовался, перезимовал в Куйбышеве — и айда к нам.
— Опоздал, говорим. Целины уже нет. Поработать в совхозе — будь миленький! Всегда пожалуйста, работа имеется.
Леонид прижился в хозяйстве «Адамовский», быстро стал своим целинником. Работал неплохо, не гнушался никаким трудом. Скоро избрали его секретарем комсомольской организации. В общем, парень хоть куда. Совхозные невесты так и стреляют в него глазами.
И вдруг получает наш Леонид телеграмму. Всего четыре слова: «Еду совхоз встречай Вера». «Вот тебе, бабуся, и Юрьев день!» — думаем мы. Парень все время выдавал себя за холостого — и такая телеграмма.
Друзья Леонида приступили к нему:
— Ну и тип ты, Ленька! Где-то жинка тебя шукает, а ты нас байками кормишь…
— Да вы что — с ума посходили? Яка така жинка?
— А Вера?
— Знать ее не знаю.
Ему верили и не верили.
Но это еще не все. К вечеру в совхозной конторе затрещал телефон. Сначала далекая Нина, а потом далекая Маша срочно требовали к трубке Леонида: «Встречай, едем!»
Для девушек все стало ясно: Ленька — сердцеед… Да еще какой!
Но Ленька не сдавался. Поехал на станцию встречать своих «жен». Как уж он их там встречал — неизвестно, а возвратился хлопец домой ясным солнышком. И прямо к директору совхоза. А за ним пять девчат с чемоданами.
— Принимайте, товарищ директор, пополнение! Из Куйбышева, землячки. Вера, Нина, Маша. Работать у нас хотят. Добровольцы!
Бывают же истории! Оказывается, Леонид Бадьянов написал письмо в куйбышевскую молодежную газету «Волжский комсомолец». Рассказал о своем целинном житье-бытье, товарищах по труду, не забыл упомянуть про ясные зори, бескрайние степи, веселую целинную работушку…
И друзья откликнулись. Хорошие, чудесные друзья. Наш «многоженец» девушками был прощен…
Собирала жена мужа на целину. Положила в чемодан белье, рабочую куртку, выходной костюм. Не забыла о куске мыла, зубной щетке и стопке книг. Про себя подумала: «Дай-ка незаметно положу пару теплого белья! На целине пригодится…»