Поговаривают, что давний противник Диноэла, его заклятый враг, гангстер и авантюрист Рамирес Пиредра творил вещи еще круче – мог извлекать информацию не только из фактов, а, скажем, из бреда случайного полусвихнувшегося забулдыги, или даже из едва уловимых интонаций и настроений. Так ли это, нет ли, выяснить невозможно – Рамирес никогда ничего не объяснял, поскольку действие у него не просто опережало мысль, но полностью ее заменяло.
У Диноэла, при всех чудесах интуиции, рациональное мышление было представлено в полной мере, и столкновение этих двух начал или даже просто переключение с одного на другое в немалой степени осложняло жизнь и ему, и окружающим – понять его иной раз было непросто, а на объяснения никогда не хватало ни терпения, ни времени. Интуитивно мыслящий человек живет в мире иных причин и следствий, и необходимость переводить для окружающих свое понимание вещей на язык общепринятой логики у него порой попросту вылетает из головы. Такие срывы коммуникации – порой даже с самыми близкими людьми (как тут не вспомнить разлад и развод с Черри?) – были, пожалуй, первой причиной, по которой Диноэл недолюбливал свое всевидящее внутреннее чутье. Второй причиной было то, что интуиция, при всех своих магических достоинствах, была практически необучаемой. Жизненный опыт никак не влиял на раз и навсегда утвержденный таинственный ход ее сигналов, и должно было произойти что-то страшное, чтобы внутренний голос учел то, что уже давным-давно открылось самому элементарному размышлению.
Собственно, этот талант и определил дальнейшую судьбу Диноэла – внимание к нему определялось его необычными способностями. Никакая инстанция не представляла себе, что с этим свалившимся на голову парнем делать дальше. Волей-неволей оказавшись в КомКоне на положении сына полка, он естественно и неизбежно получил контактерское образование, благодаря живому нраву превратился во всеобщего любимца и, будучи, согласно строгим нравам начала века, исследован вдоль, поперек, насквозь и даже глубже (наследники Лысого Рудольфа по-прежнему неустанно выискивали инопланетную бомбу, заложенную под человечество), отправился в скитания по бесконечным экспедициям, затеваемым в ту пору будущим СиАй по всем доступным и недоступным уголкам Вселенной. Общаясь с людьми рискованного ремесла, в атмосфере высочайшей социальной ответственности, он очень быстро повзрослел – как в хорошем, так и в плохом смысле этого слова.
Дин был юн, фантастически обаятелен, жизнерадостность бурлила в нем не то что ключом, а била фонтаном. Душа общества, заводила, организатор шумных застолий, неистощимый на выдумку мастер бесчисленных розыгрышей, звезда академского «Сачкодрома», он пел и блистательно танцевал. Ничего удивительного, что женщины всех возрастов были от него без ума, и отбоя от поклонниц у него не было. Временами на него выстраивалась целая очередь, и удивительно, что за все время никто не затаил на него обиды. Похоже, только за одну неподражаемую улыбку ему прощалось все.
Своим домом Диноэл считал Херефордский замок, самым прекрасным местом на свете – выходящий к реке парк с лугом и рощей, он был в диком восторге от тамошних лягушек, кузнечиков и стрекоз. Немного в Старом и Новом крыле Херефорда найдется вентиляционных шахт, подвальных катакомб и технических этажей, где юный исследователь не побывал, люков, которых он не открывал, и камер и лазеров систем слежения, которых он не умудрился обмануть. В этих норах Диноэл, случалось, пропадал на несколько дней – поначалу его увлеченно искали, потом махнули рукой. Он знал такие закутки и лазы, о которых не ведали ни ветераны внутренних служб, ни многочисленные схемы и планы.
В ту пору вполне серьезно и официально бытовало мнение, что профессия контактера законно включает в себя долю здорового авантюризма, некоторые даже говорили – здоровенную долю авантюризма. Главной считалась работа «в поле» – ах, эти золотые деньки довоенного романтизма, безвозвратно канувшие в Лету! В условиях этого удалого экстрима Дин мгновенно вышел в звезды первой величины, его чутье и прозрения в критических ситуациях на краю света десятки раз производили чудеса, спасали жизни и прослыли не то золотым ключиком, не то палочкой-выручалочкой Контакта. Именно в те годы к Диноэлу намертво приклеился ярлык живой легенды и ходячего символа.