И так далее, и тому подобное. У меня опустились руки. Любезная моему сердцу роль скомороха-потешника вяла и рассыпалась на глазах; с тоской обреченного перелистывал я страницы отчета о расследованиях сенатской комиссии Холла, где во всех подробностях говорилось о том, чего уже современники не хотели знать и оттого не узнали. Что же выбрать? Дурацкую, но веселую сказку, или путаную темную историю о крахе надежд, преданности и предательстве? Повинуясь предначертанию, душа моя исполнилась смирения. Черт с вами со всеми, я расскажу историю о Тратере, о Базе таинственной цивилизации Предтечей и любви Диноэла Терра-Эттина и Мэриэтт Дарнер. О том, что не попало в фильмы и романы. Это совсем другая история. Предупреждаю сразу, что во многом пользовался источником, к которому среди специалистов отношение, мягко выражаясь, неоднозначное – это сборник «Стенограммы», написанный Скифом в то время, когда он уже находился под стражей, незадолго до его темной, неразгаданной гибели. Не вдаваясь в подробности, чтобы не превращать это предисловие в диссертацию, скажу лишь, что в этих мемуарах верю каждому слову[1].
Зная заранее, что в любом случае упреков избежать не удастся, все же, как и в предыдущих хрониках, укажу на произведенные в тексте изъятия.
Во-первых, как обычно, даже в ущерб художественности, я избавил читателя от слишком красочных выражений, которыми изобиловала речь персонажей.
Во-вторых, до предела сокращены все разделы, относящиеся к теории и практике Контакта, за исключением самых необходимых упоминаний.
В-третьих, наученный горьким опытом, я не стал задерживаться на географических особенностях Тратеры – к слову сказать, весьма и весьма любопытных и вдобавок сыгравших немалую роль в ходе описываемых событий, – поскольку знаю, что никто этого читать не станет, да еще, пожалуй, обругает автора.
Пролог
– Заднюю «гориллу» заклинило!
– Не кричите так, лейтенант. – От отвращения Кромвель еле разжимал зубы. – Связь вырубило, снимите наушники. Иво, переключи генераторы на наружную и отстреливай переходник по периметру, на кой ляд он теперь сдался.
Краса и гордость, чудо технологий, первый стимфальский крейсер-трансформер «Саутгемптон», которому после мартовских учений двадцать четвертого года предстояло стать официальным флагманом императорского флота, пылая изнутри и осторожно еще тлея снаружи, неспешно разваливался на куски и погружался в атмосферу планеты Тратера.
Всего-то-навсего дурацкий фронтовой истребитель-бомбардировщик загадочной и разбойничьей цивилизации скелетников, как всегда, неожиданно, черт знает откуда, вывернулся хоть и не из-под земли, но из-за земли – вот этой самой тихой деревенской Тратеры – выскочил под боком, сам, наверное, не ожидал, ну и влепил от растерянности, а «Саутгемптон» – не авианосец, не положено ему сферы охранения, только охранный шлейф, да и силовые поля гудели на одну десятую мощности… Не ждал никто проклятых жуков, и вправду похожих на ходячий человеческий скелет, вообразить такого не могли, и вот результат – в упор, и как минимум четыре попадания (Кромвель вроде бы заметил и пятое), с пистолетной дистанции не промахнешься. Улетел мерзавец недалеко, но дело свое черное сделал.
А стрелял, пакостник негуманоидный, кумулятивно-лучевыми снарядами, у которых гнусная манера еще и погулять за проломленной броней, так что дальше началось нечто неописуемое. Есть такая штука – военное счастье, и Стимфалу в тот день оно изменило. Разрывы скелетниковских снарядов пришлись на схему систем жизнеобеспечения корабля настолько неудачно – фатально неудачно, – что одним махом перечеркнули все расчеты боевой живучести крейсера. То ли так причудливо перемкнуло цепи управления, то ли взрыв генераторов прокатил по сетям какой-то смертоносный импульс, поди-ка теперь разбери, но половина бортовых компьютеров, включая «главного папу» с элементами искусственного интеллекта (ни разу в деле не опробованного), двинулись электронным рассудком и понесли несуразицу.
Двигательный кормовой отсек вдруг отстыковался, прихватив с собой не доживший до распределения запас горючего, и тут же получил в открытые модульные разъемы из всех калибров бешено и бессмысленно закрутившихся в разные стороны орудийных палуб; в центральном сегменте, принявшем на себя основной удар (со стороны «Саутгемптон» напоминал изваянную кубистом гигантскую жабу, в двух местах перехваченную щетинившимися орудиями многоярусными кольцами), рвануло уж и совсем капитально, там бушевал пожар, а связь, напротив, угасла – на экранах дрыгались мутные полосы. Надо было срочно отсоединять головной отсек от этого чреватого неприятностями огненного сумбура, уходить прочь, все равно помогать там уже некому, но проход (который вел, кстати сказать, и к спасательным капсулам) переклинило, нечего даже и соваться, а управление стыковочными узлами вышло из-под контроля.
1
Добавлю только одну любопытную деталь. Среди страниц «Стенограмм» было обнаружено нечто вроде закладки – кусочек картона с наклеенной на него крохотной вырезкой из журнала «Интеллидженсер» почти тридцатилетней давности. Речь там шла о том, что на дальний форпост цивилизации, космическую станцию Цитадель, проникли неизвестные злодеи, которые выкрали из тюрьмы некую бандитскую атаманшу, изрешетили в лохмотья некстати подвернувшегося губернатора окрестных территорий, после чего скрылись неведомо куда. История произошла в дальнем закрытом районе под названием Траверс, где подобные события были тогда делом вполне заурядным, так что никто так и не смог объяснить, почему Скиф хранил эту заметку столько лет.