– Что это?
– В папке архивная копия утверждённого Конгрессом плана операции "Циклон", а россыпью всё, что удалось найти по этой теме в Лэнгли. Рабочие бумаги исполнителей.
– Тебе их что, прислали?
– Если бы. – усмехнулся Воронов, – Трое суток собирал. Они документы где попало бросают, но на этот раз разгильдяйство врага всё только усложнило.
– Я не заметил твоего отсутствия.
– Вот и хорошо. Вряд ли кто-то был внимательнее вас.
– Что за операция "Циклон"? Почему ты выбрал именно её?
– Что за операция – почитаете. Куда теперь торопиться? А почему – поймёте, если сможете себе представить последствия успеха "Циклона".
– Это что, всё оригиналы?
– Конечно. Когда бы я копий наделал?
– Их не хватятся?
– Архив Конгресса сгорел, а остального если и хватятся, то скрыть утрату секретных документов в их собственных интересах. Они тоже умеют пожары устраивать. Сообразят, люди взрослые.
– Фантастика! Мы сможем это вывезти?
– Если нас не атакует то "многомерное чудище", про которое я вам говорил, то конечно. А если атакует – нам будет уже всё равно.
В Москву улетели впятером, группа Савельева и Титов с бумагами, киношники в полном составе остались контролировать монтаж, озвучку и прочие важные дела. Позже Леонов вернётся представлять фильм на премьере в СССР, Бельмондо предстоит сделать то же в Париже, а Высоцкий и Влади останутся на премьеру в Нью-Йорке. В Москве все соберутся только к середине апреля, на подготовку к летней олимпиаде останется больше трёх месяцев, этого более чем достаточно. А пока займёмся Харламовым и Андрейченко. Выбрал же за что-то его (или меня?) другой Воронов в прошлый раз.
– Да уж, парадокс. Другой Воронов, другой Андрейченко. – прокомментировал Карлсон, – А мне нравится, как Родина встречает своих героев.
– Ма-а-а-кс! – Воронову на шею бросилась Юлька, – Ты видик привёз?
Недавно открытый терминал Шереметьево-2 был полон, похоже, встречать их съехалось пол-Москвы, милиция выставила оцепление, но семьи в периметр пропустили.
– Нет, я енота привёз.
– Какого ещё енота?
– Живого.
– И где он?
– В карантин забрали.
– Зачем тебе енот?
– Еноты умные, он будет меня без всяких видиков любить.
– Дурак!
Объявление о продаже щенков енота, Максим увидел в Нью-Йорке накануне вылета домой. Из любопытства пошёл посмотреть, а пожилая миссис оказалась большой поклонницей фигурного катания, вот и получил кобелька в подарок. Очаровательная скотинка была всеядной, отлично уживалась с людьми, с удовольствием ловила мышей, в домашних условиях не впадала в спячку и доживала до двадцати лет. К тому-же, миссис пообещала найти Челяберу достойную невесту.
– Не всем же умными быть. Зато я ловкий. Вы где поселились?
– Ой, Макс, нас так встретили… как я не знаю кого… номер двухкомнатный, в Метрополе, говорят в нём сам Мао Цзэдун жил, и машина нас постоянно возит.
– Уважают тебя в Москве.
– Меня?
– Ну а кого-же ещё?
– Дурак!
Видик бы всё равно ничего не изменил, прав Макаров, тут пороть надо, жаль, некому. Поцеловал мать, обнялся с отцом. Оказалось, что семьи "Группы Савельева", или теперь уже легендарного экипажа "Бобика", раз уж группа расширилась, собрали в Москве для присутствия на церемонии награждения. Родина оценила заслуги Воронова орденом Ленина. К Ленину представили и Станислава Жука. Павлова и Савельева к Героям Социалистического труда, Фатыхова, Зимятова, Роднину и Тихонова к Трудовому красному знамени, Линькова и остальных чемпионов к Знаку Почёта. Кроме того, все, кто не имел званий заслуженного мастера спорта, или заслуженного тренера СССР, получали их, а Савельев так оба сразу.
– Макс, тебе квартиру в Москве дадут, трёхкомнатную, на Фрунзенской набережной. Мы видели этот дом, там так классно, прямо напротив моста в парк. Я уже школу рядышком присмотрела, она тоже классная.
– Я уже закончил школу, а моему еноту она без надобности, он и так очень умный, от рождения.
– Дурак!
Квартиры достались всем, Савельеву четырёхкомнатная, Фатыхову двушка, Линькову полуторка, но все практически по соседству, на Фрунзенской набережной.
– Макс, у тебя чеков, как у дурака фантиков, давай видик в Берёзке купим?
– Махорки.
– Что махорки?
– Правильно говорить – как у дурака махорки.
– Дурак!
До общаги добрались поздно вечером, их комната сияла чистотой, даже воздух характерно поскрипывал. Обнялись с Курбаши. Аслан на чемпионате мира в Париже своего шанса не упустил, его тогда поздравили телеграммой, потом получали ответные в Лейк-Плэсиде, а вот нормально пообщаться не удавалась уже без малого четыре месяца.