Вот пришла работать Александра Васильевна Сосновская. Начинала с реквизитора, а теперь уже много лет шьет задники. Сколько сотен метров она прострочила за свою жизнь, ведь работает она с 1949 года! Зритель даже не предполагает, сколько бывает хлопот, чтобы одеть сцену...
Первый машинист сцены — Иван Николаевич Черницын. Это было давно.
Однажды артистам объявили, что после репетиции вся труппа должна остаться. Ожидание было недолгим. Сцена приобрела праздничный вид — протянута ковровая дорожка. По традиции привели под руки юбиляра, встреченного теплыми аплодисментами. На этот раз им был из поделочного цеха Иван Николаевич Черницын. Небольшого роста, седоватый старичок с бородкой... К таким сразу проникаешься симпатией. От него веяло теплотой, чистосердечием и добротой бесхитростного человека. Он опирался на палочку...
Тепло и проникновенно говорил главный режиссер Николай Александрович Медведев, обратившись к юбиляру с приветствием — с пятидесятилетием работы все в том же театре, куда пришел Иван Николаевич с самого его основания. Где и сам Медведев стал работать в 1923 году.
И вспомнил Николай Александрович, какую неоценимую услугу оказал любителям искусства Иван Николаевич в 1919 году... при освобождении Челябинска от Колчака и белочехов. В городе шли бои. И Черницын, проживавший тогда в маленьком домике во дворе Народного дома-театра и причастный к этому театру, спрятал надежно занавес, реквизит, костюмы, ценные вещи — все, что нужно было для того, чтобы Народный дом смог нормально функционировать... Почти до последних лет жизни Иван Николаевич не покидал места работы декоратора, всего себя отдал любимому делу. Светлая ему память!
Работники сцены... Онуфрий Павлович Дженжер. Рабочий, помощник машиниста, машинист сцены, заведующий мебельным цехом — это трудовой путь, пройденный Дженжером в театре с 1924 по 1964 год, до самой пенсии. Да и ушел на пенсию только из-за катаракты. По-отечески относился он к молодежи, работающей на сцене, не порывал с коллективом ни на один день. В 50-летие театра пришел с палочкой посмотреть на всех, поздравить, да так у косячка и прослушал все приветствия театру...
Театр выдерживают только те люди, которые его любят. Наживы здесь нет. Одна фантастическая любовь к подмосткам, к шуму зрительного зала, к суете, которая сопровождает выпуск спектакля... Когда все собирается воедино: вешаются задники, собираются и подгоняются станки, устанавливается свет...
Почти двадцать лет проработал машинистом сцены Фома Тимофеевич Дзиковский — спокойно уверенный, деловитый человек. Не терпел ругань и брань. Сыновья его тоже прошли через театр: Герман — рабочий сцены, Юрий — осветитель, младший, Сережа, тоже работал на сцене, а теперь осветитель.
Кончается монтировка, и начинает устанавливаться свет, вступает в свои права Анатолий Васильевич Мокшанцев. Не будем уточнять его возраст, если стаж работы исчисляется в пятьдесят шесть лет. Это уникальный случай, чтобы в театре человек столько лет руководил одним цехом. Кажется, он не меняется и внешне. Аккуратный, чуть сутуловатый, требовательный к себе и подчиненным Анатолий Васильевич подает пример не только работникам технических служб, но и творческому составу, особенно молодым артистам. Ведь нужно не только установить свет — нужно еще подготовить все необходимое для «чудесных превращений». Благодаря осветителям краски на задниках оживают, проекционные аппараты сменяют дни и ночи, на горизонте плывут облака или появляются звезды, падает мягкий снег или бушует метель...
Раньше актеров вызывали на монтировочные репетиции, особенно в тот момент, когда устанавливался свет: все должны были знать место действия, В зрительном зале собирался почти весь технический персонал. Слышались команды Анатолия Васильевича: «Прибавь желтенького на двенадцать процентов... Убери синий, прибавь зеленый...» И на глазах оживала сцена. Это были уже не драпировки, висевшие на сцене. Это был лес, плыли по небу облака...
Анатолий Васильевич Мокшанцев — связующее звено между старшим поколением и его сменой, пример бескорыстного, преданного отношения к театру, как и его ровесники...
Чтобы замысел художника через Анатолия Васильевича осуществился, нужно включить или выключить те или иные рычаги. Там, где это все делается, называется регуляторной, и находится она под сценой. Фактически это маленькая электростанция. Долгие годы властвовала над рычагами Евгения Григорьевна Леканова-Моргулес. Ее отец, Григорий Давыдович Моргулес, в 1904 году организовал в городе симфонический оркестр, потом был первым председателем Союза Рабис в Челябинске, одно время директором Челябинского театра, а затем многие годы заместителем директора по хозяйственной части. Его дочь, Евгения Григорьевна, после гибели мужа на фронте, пришла в театр, работала и билетером, и одевальщицей, и регулятором, а когда стало трудно работать там, перешла в бутафорский цех.