На девятый по счету спектакль примечательной статьей откликнулась газета «Советская правда»: «По городу расклеены афиши: 21, 23, 24, 25, 28, 29 и 30 мая «Анна Каренина» (следовал длинный перечень участников спектакля.— Н. М.). Билеты на все объявленные спектакли проданы. Талоны и пропуска, конечно, недействительны. Открыта запись на июнь, но, по слухам, уже распроданы билеты и на первые спектакли июля. Словом, за билет надо бороться... Люди часто волнуются». Спектакль «Анна Каренина» шел четыре раза в неделю (!). Рецензенты тех далеких лет отмечали, что хотя у некоторой части актеров встречаются еще штампы, однако «постановщики — режиссер М. А. Гершт и художественный руководитель театра, превосходный актер С. А. Головин — ведут беспощадную борьбу со старыми провинциальными штампами актерской игры и уже добились больших успехов».
В 1950 году «Анна Каренина» появилась на сцене театра в постановке Н. А. Медведева. Роль Анны исполняла одна из лучших актрис театра — А. С. Лескова. С этим спектаклем театр гастролировал в Ленинграде. «Ленинградская правда» 20 августа 1950 года отметила значительные достижения Челябинского театра. Рецензент Р. Беньяш особо выделил игру Лесковой, героиня которой раскрыта ею как «самобытная русская женщина». Спектакль получил диплом и премию Всесоюзного конкурса за лучшую постановку русской классики.
Режиссер М. А. Гершт в 1937 году осуществил постановку пьесы А. Н. Островского «Бесприданница», в которой сделал акцент на социальное содержание пьесы, что было вполне закономерно. Рецензенты отмечали лучших исполнителей — И. Е. Рагозина (купец Кнуров), Радова и Н. А. Ильинского (Паратов), в постановке 1939 года — Е. И. Прейса (Карандышев). К сожалению, театру не удалось сохранить этот спектакль на должном уровне, за что театральные рецензенты подвергали его справедливой критике. И он надолго ушел из репертуара.
Театр заново обратился к «Бесприданнице» только в 1958 году. Однако постановка режиссера В. Ефремова и художника Е. Чемодурова не вызвала у рецензентов и у зрителей ожидаемого удовлетворения: не были найдены точные идейные акценты, нужные изобразительные средства. Что же касается характеров персонажей, то их сценическое воплощение оказалось ниже возможностей исполнителей.
До 1938 года на сцене театра имени С. М. Цвиллинга прошли постановки: «Горе от ума», «На всякого мудреца довольно простоты», «Шутники», «Бешеные деньги», «Ревизор». Пьеса А. Н. Островского «Бешеные деньги» была заметным явлением в театральной жизни города. Спектакль прозвучал как вызов миру собственности, калечащей человека, уродующей его нравственность. Композиционной стройности спектакля способствовала слаженная игра артистов И. Е. Рагозина (Кучумов), А. С. Лесковой, Н. К. Кучанской (Лидия Чебоксарова), П. А. Гарянова (Телятев), А. М. Сусоколова (Глумов), Е. Кириллова (Васильков). Художник В. Л. Талалай придал спектаклю яркий сценический эффект, вполне соответствовавший идейному заданию постановки.
В 1941 году челябинские зрители увидели спектакль «Чайка» по пьесе А. П. Чехова в постановке М. А. Гершта и художника Ф. М. Лупача. Это был, как писал тогдашний рецензент, спектакль с новыми композиционно-сценическими задачами, с активизированным драматическим началом, заложенным в пьесе. Критик увидел в спектакле «большую сценическую культуру актеров». «Их творческое проникновение в образы,— писал он,— дало возможность челябинским зрителям почувствовать чарующую прелесть чеховской пьесы».
Запоминающиеся образы создали С. П. Вадова (Аркадина), А. С. Лескова (Нина Заречная), В. Я. Фоломеев (Треплев), П. А. Гарянов (Дорн), И. Е. Рагозин (Сорин), Н. А. Ильинский (Тригорин). Игра их, умная и проникновенная, обнаружила глубинные свойства характеров в их индивидуальной неповторимости. Исполнители нашли интересные решения, заставив зрителей по-новому взглянуть на давно известные персонажи.
К «Чайке» театр обращался и в более поздний период, в 1960 году. Зрителям запомнилась постановка пьесы режиссером А. А. Добротиным, который отказался от выявления быта, ограничившись деталями и сценическими эффектами (свет, краски, ритм), что не помешало цельности художественных образов и яркому пафосу всего спектакля. В этом отказе от традиционности режиссеру важно было высказать свое, выношенное, видение спектакля и высказать его довольно убедительно. Такие поиски и эксперименты театра оказались плодотворными. Ключевые образы Нины Заречной (О. Климова) и Тригорина (В. Петров) предстали свежо и убедительно. Климовой удалось показать духовное возмужание своей героини, обретшей твердые жизненные позиции.