В 1976—1977 годах театр поставил второй спектакль по рассказам В. Шукшина (инсценировка В. Иванова): «Беседы при ясной луне» («Рассказы веселые и грустные с комментариями и песнями») — постановщик В. Тюкин, художник Л. Рошко. Композиционная дробность самого драматургического материала, провоцирующая на иллюстративность, затруднила целостное шукшинское решение с позиций жизни, «растревоженной» души автора и его героев. Но внутренний горячий нерв действия, духовно одаренные, широкие и совестливые натуры, самобытные русские характеры на сцене так или иначе присутствуют.
С наибóльшей силой дух Шукшина выражает в спектакле, например, Н. Ларионов в образе шофера Ивана, лишенного душевного покоя, пытающегося разрешить вечные вопросы о совести, душе, смысле жизни, правде.
Прекрасно передают атмосферу трагикомического фарса в отрывке «Верую» Н. Ларионов (Иван), Л. Варфоломеев (Поп). Иван в конце спектакля приходит за разрешением мучительных вопросов к Попу (!), который признается, что и сам верит в одного бога — в жизнь. Подлинного драматизма добились заслуженная артистка РСФСР Т. Золотарева, актриса А. Келлер, заслуженный артист РСФСР В. Коноплянский, актриса Л. Маркова в истории третьей — «Бессовестные». Вместо курьезности события (предложение старика Глухова старой женщине), Т. Золотарева играет старуху Отавину так, что становятся ясными боль, одиночество, трагизм старости, потаенная надежда на тепло, внимание, нежность другого человека, живущие в душе человека до конца.
Интересной была работа партнеров Т. Золотаревой. Л. Маркова в характере Малышевой, вроде бы ходячей добродетели, засушенной моралистки, сумела разглядеть и передать со сцены боль ожесточившейся в своем одиночестве несчастливой женщины — женщины, все еще помнящей Глухова, его любовь, до сих пор ревниво оберегающей это далекое чувство — единственное, что осталось от прошлого.
В глубинные размышления о высоком предназначении человеческой души включались многие другие персонажи В. Шукшина — Тимофей Худяков (В. Милосердов), тесть Худякова — Николай-угодник (П. Кулешов), Матвей Рязанцев (Ю. Болдырев)...
Тенденция последних работ театра — возвращение к традиционным формам в искусстве, обогащенным опытом поиска и дерзаний, к простым и ясным сценическим формам. Поэтому вполне естественно, что театр обратился к такому большому художнику, как В. Распутин.
Произведения В. Распутина «Последний срок», «Живи и помни», «Деньги для Марии» ныне признаны как сценичные и ставятся во многих театрах страны. В постановке главного режиссера Челябинского театра Н. Орлова в драме «Деньги для Марии» идет разговор о главном человеческом богатстве — щедрости души, нравственной отзывчивости, любви к человеку.
Многие критики, зрители отмечали удачу заслуженного артиста РСФСР Н. Ларионова в роли Кузьмы — героя чисто русского, совестливого, с поэтической, деликатной душой, верного и надежного.
Наибольшую трудность представлял образ Марии. Его решали актрисы Ф. Охотникова и О. Сафронова. Обе работы заслуживают самых добрых слов. Герои В. Распутина, поражая нас внешней будничностью, обыкновенностью, как правило, живут и действуют по законам высшего откровения, не оставляя душевных тайников. Поэтому формальные, технические, профессиональные приемы здесь не могут решить дела. Ф. Охотникова, актриса всегда очень правдивая и работающая с максимальной отдачей, проживает драматическую жизнь Марии как свою собственную. Она настолько верно передает нарастание напряжения, смятенности героини, что зал начинает жить едиными чувствами с героиней, постигает глубины ее бескорыстного характера.
В репертуаре последних сезонов появились и другие крупные произведения современных советских драматургов — «Жестокие игры» А. Арбузова, «Гнездо глухаря» В. Розова. Пьесы старейшего советского драматурга Алексея Арбузова: «Годы странствий», «Таня», «Этот милый старый дом», «Сказки старого Арбата», «Старомодная комедия», «Вечерний свет» — часто называют лирической летописью его поколения.
«Жестокие игры» (режиссер Н. Орлов, художник В. Александров) — пьеса совсем на другие темы. Она прежде всего о молодых, вернее, для молодых. Мысль ее проста и очевидна: есть подлинные, вечные жизненные ценности — материнство, отцовство, любовь, верность, целомудрие, доброта, щедрость души, составляющие плоть жизни во все времена,— и есть нечто наносное, игровое — престижность, служение фантомам, иллюзиям, моде, лжеценностям вроде внешнего успеха, самолюбия, тщеславия, наконец, эгоизму, порокам...