Учащенное дыхание при первом погружении было нормальным явлением. Но если не удастся его отрегулировать, он вскоре начнет задыхаться и будет вынужден выйти на поверхность через десять-пятнадцать минут. Но не хотелось спасовать перед приятелем. Несмотря на то, что врач был крупнее своего напарника, он использовал кислород не больше, чем адвокат. Врач не мог понять, откуда взялось предчувствие беды...
Когда дыхание пришло в норму, появилась боль в ушах. Врач прижал маску плотнее к лицу и сделал несколько глубоких вздохов.
Затем он возобновил погружение. Видимость была лучше, чем казалось сначала: пятнадцать футов или более. Но напарника видно не было. Добравшись до дна, врач прошел вдоль каната, пока не достиг якорной цепи. Через пятнадцать футов он увидел адвоката в туче ила, пытавшегося надежно закрепить якорь, чтобы противостоять отливу. Они вместе завершили работу.
Адвокат взглянул на наручный компас и показал пальцем на север, а затем поплыл назад в поисках гряды скал. Врач двигался вслед за ним в пяти футах ото дна, стараясь держаться у левого бедра напарника. Он успокоился, и сердце перестало биться учащенно. Сказывался недавний завтрак из тройной порции виски...
По пути он бросил взгляд на партнера и не смог удержаться от улыбки. Маленький адвокат был до предела нагружен всеми возможными видами снаряжения. Стекло его маски было сделано по специальному заказу, так что не требовалось надевать очки. На нем был жилет, автоматически регулирующий давление, и адвокат, надевший его впервые, постоянно менял глубину, чтобы испытать новое приобретение. На левом запястье он носил компас, а на правом - особые часы для подводного плавания. С шеи свисал фотоаппарат для подводной съемки фирмы "Найконос". В прошлом году они пытались делать снимки, но у самого дна освещение оказалось слишком слабым, и поэтому сейчас они захватили вспышку.
К левой ноге адвокат пристегнул специальный кинжал фирмы "Бак", а к правой - приспособление для открывания раковин.
Адвокат, по мнению врача, походил на Дастина Хофмана в фильме "Выпускник", когда тот прятался от торжеств в доме своих родителей на дне бассейна...
* * *
Первые предрассветные лучи стали пробиваться к ней, когда Большая Белая проплывала мимо Монтока. Черные, плоские и немигающие глаза придавали ей образ глубокого мудреца. Изнутри зрачки служили отражателями, и она все прекрасно видела даже при тусклом свете. Но Большая Белая руководствовалась головным сенсором и передвигалась вслепую и бездумно, ориентируясь на магнитный полюс земли.
Два года назад недалеко от этих мест ее сильно ударил самец почти такого же размера, как и она. Схватив зубами за спинной плавник, ему удалось стащить ее к илистому дну, несмотря на то, что она была немного сильнее. А на дне она покорно отдалась ему. С тех пор на ее спине остались следы от той встречи...
Большая Белая превосходила по размерам своего случайного партнера, как и любое существо в океане, кроме некоторых разновидностей китов и ее безобидных родственников - китовых акул. Длинной в тридцать футов и весом почти в две тонны она была больше кита-касатки и вдвое его тяжелее.
Сейчас, перед родами, она чувствовала в себе новую жизнь: троих молодых в левой матке и пятерых в правой: трех самок и двух самцов. Самый маленький был больше трех футов в длину и весил всего двадцать два фунта. Но он был полностью самостоятельным существом, прожив в чреве матери почти два года и сожрав тысячи неоплодотворенных яиц. А вместе со своими братьями и сестрами они поглотили около тридцати более слабых зародышей...
Сейчас ему самому все еще угрожала опасность, особенно со стороны его сестер, которые, как правило, были крупнее самцов. Если его мать будет успешно охотиться в ближайшие несколько недель и воспроизводить яйца, которыми будут довольствоваться его братья и сестры, то ему, возможно, удастся выжить. Если он отобьется от нападений сестер, то родится на самом верху пирамиды животного мира. Уже сейчас он никого не боялся, кроме своих родственников.
* * *
Адвокат замедлил движение, и врач его почти обогнал, но увидел, что напарник показывает налево. Врач повернул голову и разглядел предмет, выделявшийся более темным цветом среди бледно-зеленой воды. Это была не гряда скал, к которой они ныряли в минувшем году. Предмет, казавшийся поначалу бесформенным, имел строгие очертания и явно был продуктом человеческого труда.
Адвокат направился к неизвестному сооружению. Врач не спеша последовал за ним. Перед ними из ила торчала корма затонувшей рыбачьей шхуны. На транце играли зеленые зайчики света. Она наверняка была крупнее их катера, а корпус и сейчас казался прочным и массивным. Обилие поселившихся на нем морских существ свидетельствовало о том, что шхуна затонула давным-давно.
Врач обратил внимание на тяжелый стальной трос, находившийся внутри затопленного корпуса. Он подплыл поближе и попробовал потянуть за трос. Безуспешно. Тогда он обогнул корму с другой стороны и нашел другой конец троса. К нему была прикреплена железная бочка, вмещавшая пятьдесят пять галлонов, которая билась о корпус шхуны. Бочка была местами продавлена, но остатки желтой краски говорили о том, что она когда-то служила буем.
Неожиданно бочку ударило течением о корпус с замогильным стоном... Врач вновь почувствовал холод... Благотворное действие виски уже не сказывалось.
Адвокат подплыл к корме и стал соскребать водоросли. Потом он выхватил приспособление для открывания раковин и принялся лихорадочно им орудовать, подняв тучу грязи. Когда муть осела, врач смог прочитать поблекшие оранжевые слова "Орка" и "Наррагансатт". Название о чем-то напоминало, он взглянул на своего партнера.
За стеклом маски увеличенные диоптрией серые глаза напарника сузились в размышлении. Вдруг адвокат резко ударил кулаком в ладонь левой руки. Видимо, данная шхуна была связана с чем-то необычным. Явно возбужденный, адвокат начал мычать, подавая сигналы, что случилось нечто из ряда вон выходящее. Он махнул рукой в сторону оранжевых букв, а потом сжал пальцы рук наподобие страшных челюстей и показал, как они сжимаются. Затем адвокат вновь указал на название. Врачу все стало ясно.