«Мы – единственные животные, которые адаптированы к приготовленной пище. Мы не слишком приспособлены к поеданию сырой пищи, добытой в дикой природе, – объясняет он. – Наши зубы относительно размера тела меньше, чем у любого другого животного. И это же можно сказать о нашем пищеварительном тракте».
Зубы человека относительно размера тела меньше, чем у любого животного. Приготовление делает работу, которую у животных совершают крупные зубы и длинный пищеварительный тракт.
В статье «Гипотеза дорогой ткани» антропологи Лесли К. Айелло и Питер Уилер утверждают, что меньший размер пищеварительного тракта был ключом к эволюции, поскольку он позволяет телу тратить меньше энергии на переваривание пищи и оставляет больше энергии для работы мозга. Они говорят, что нашему большому мозгу требуется целых 25 процентов энергии. «Она должна откуда-то браться», – говорит Рэнгем.
По большей части, «откуда-то» – это именно из пищеварительного тракта. Согласно теории Рэнгема, когда мы открыли приготовление пищи, мы начали готовить замену зубов и желудочно-кишечного тракта. Приготовление делает ту работу, которую могли бы делать более крупные зубы и более длинный пищеварительный тракт; оно упрощает расщепление, переваривание и получение из пищи питательных веществ. (К примеру, приготовленные яйца усваиваются на 90 %, тогда как сырые – только на 50–60 %). В результате наши челюсти, зубы и внутренности уменьшились, освобождая ресурсы для жадного до энергии мозга.
«Разница между нами и шимпанзе в том, что у нас короче желудочно-кишечный тракт (ЖКТ) и больше мозг, – сказал мне Рэнгем. – У приматов короткий ЖКТ связан с большим мозгом. Вопрос в том, когда именно он уменьшился».
Из исследований останков ребер и тазовых костей мы знаем, что у нас такой же размер внутренностей, как у Homo erectus – человека прямоходящего, который произошел от Homo habilis – человека умелого – около 1,8 миллиона лет назад. Homo erectus был первым гоминидом, который был больше похож на человека, чем на обезьяну, и у него были мелкие зубы, как у нас. «Поэтому, – говорит Рэнгем, – очевидно, что все это время мы должны были готовить пищу».
Зубы человека относительно размера тела меньше, чем у любого животного. Приготовление делает работу, которую у животных совершают крупные зубы и длинный пищеварительный тракт.
Мы пережевываем еду зубами и челюстями, чтобы изменить ее форму и чтобы ее было проще переваривать. По теории Рэнгема, пища сама изменила форму наших челюстей и зубов.
Теория Рэнгема сочетается с двумя важнейшими сдвигами в истории нашей физиологии. Первый произошел, когда мы начали переходить от преимущественно вегетарианской диеты к потреблению мяса. Второй – когда мы стали кормить голодный мозг приготовленной пищей.
Приготовление – своего рода заменитель пищеварения. Оно разрушает химическую структуру пищи и делает питательные вещества более доступными. Новая, со сниженным потреблением энергии, пищеварительная система наших предков и уменьшенные челюсти позволили телу отдавать больше ресурсов мозгу, который становился все больше.
В то же время мы уменьшили количество работы для челюстей. Обезьяны тратят 17 часов в день, размалывая своими большими челюстями ветви, листья и стебли. Когда наши предки начали есть приготовленное мясо, а также отбивать и разделывать его с помощью примитивных орудий, им стали не нужны большие зубы и мощные жевательные мышцы, которыми приходилось выгрызать питательные вещества из растений. И с того времени, как они начали готовить, пищеварительной системе уже не требовалось столько энергии на переваривание пищи.
Возможно, мы так никогда и не узнаем, что именно произошло и как. (Есть своя ирония в том что из всех частей тела рот так и остается загадкой.) Но точно известно, что питание сыграло важную роль в том, как мы стали людьми.
К несчастью, оно сыграло главную роль и в появлении кривых зубов…
Предполагается, что дистопированные зубы мудрости могут быть побочным эффектом того, что наши челюсти уменьшились из-за увеличения мозга, эти зубы просто вытесняло из челюстей предков – и они продолжают вытесняться, – чтобы дать место большему количеству нейронов в мозге. Другими словами, это ущерб, сопутствующий нашей эволюции.
Но исследование окаменелостей не подтверждает это.
Археологические исследования черепов отмечают три момента в человеческой истории, когда изменение челюстей и зубов можно заметить.