Это место полностью соответствовало типичному американскому представлению об итальянских пиццериях. Черно-белый плиточный пол, итальянские флаги и картинки на стене с толстыми поварами, поворачивающими вертел и жарящими помидоры.
Мы скользнули в кабинку — я с одной стороны, а Зак и Кэти с другой, переплетенные друг с другом, как плющ с кирпичным зданием. Это было действительно отвратительно. Я никогда не был фанатом демонстрирования отношений на публике, да и потом, девушки у меня тоже никогда не было. Только длинная череда одноразовых подружек.
— Что ты хочешь, детка?
— Не знаю, — ответила Кэти, скользнув взглядом по меню. Готов поспорить, что она его даже не читала. — На твой выбор.
Подошла официантка, чтобы принять у нас заказ на выпивку, и мы дружно выбрали колу. Я знал, что Заку хотелось пива, но шансы получить его в баре колледжа без удостоверения личности были такими же, как мои шансы зайти в супермаркет без охранника, слоняющегося рядом, чтобы убедиться, что я ничего не украду. Они практически равнялись нулю. Даже наша официантка еще раз подозрительно посмотрела на меня, прежде чем Зак завладел ее вниманием.
Я выбрал кальцоне3, так что Зак и Кэти смогли заказать пиццу с пепперони на двоих. Кэти по-прежнему была занята тем, что копалась в своем телефоне и поправляла прическу, чтобы она выглядела достаточно небрежно и люди думали, что на самом деле это ее совсем не заботит. Я в основном игнорировал их, особенно, когда Зак провел рукой вверх по ее бедру и попытался залезть ей под юбку. Либо она не замечала, либо делала все, что могла, чтобы игнорировать его. Судя по напряженным мышцам ее шеи, второй вариант был более вероятен.
Мне всегда хотелось спросить девчонок, с которыми он тусил, что в нем было такого особенного. Почему они мирились с его поведением? Зак обращался с девушками хуже, чем со своей машиной.
— Итак, в следующие выходные будет вечеринка дома у того парня, Тодда, и ты приглашен туда. Там будет целая армия бейсболистов, но должно быть весело. Куча новых девчонок, с которыми можно подружиться. — Зак никогда не дружил с девушками. Без сексуального подтекста.
— Возможно, — ответил я. Не так давно я бы поддержал эту идею, но теперь все было по-другому.
— Ну же, братишка. Мы должны вывести тебя в люди и социализировать. Ты слишком долго пробыл в той долбаной школе. Ты забыл, как это — находиться среди нормальных людей.
Да, видел я, что он считает нормальным.
— И какого же черта я так долго находился в той долбаной школе? — я сказал это тихо, но Кэти все равно вздрогнула и опустила глаза. Я ненавидел то, что ей приходится быть свидетелем наших разборок, но я так долго терпел общение с Заком лишь потому, что он упомянул о своей случайной встрече с Шарлоттой перед тем, как уйти.
Я не мог перестать думать о ней. О том, как она будет выглядеть, когда я ее увижу. И будут ли ее глаза такими же, как во время нашей последней встречи.
— Боже, да успокойся ты, чувак. Я просто старался быть хорошим старшим братом. И не нужно злиться. Я просто пытаюсь увести тебя от твоих собственных мыслей, чтобы ты больше не думал о Лотти. Ты, кстати, даже не спросил меня, как она выглядит.
Я хотел послать его куда подальше, но получил бы такой же ответ, и это спровоцировало бы скандал, поэтому я закрыл рот и занялся своим кальцоне.
Кэти в основном молчала и едва притронулась к своей пицце. Она выглядела опечаленной, а может, это из-за того, что я был с ними. Но потом Зак шепнул что-то ей на ухо, взял ее руку и поцеловал тыльную сторону кисти, на что она улыбнулась, но эта улыбка не затронула ее глаза. Он уже вовсю пользовался ею, как тюбиком зубной пасты, который вскоре будет выжат досуха.
— Ну, дай мне знать о своем решении насчет вечеринки. Тебе стоит пойти, — сказал Зак, когда мы подошли к общежитию от студенческой парковки. В воздухе все еще чувствовалось лето, а в траве стрекотали сверчки. Если бы я остался дома, то вылез бы через окно из спальни и лежал на поле позади дома, глядя на небо. Горели уличные фонари, освещая все оранжевым светом, и мешали увидеть звезды.
— Я подумаю об этом, — пообещал я, засунув руки в карманы и перебирая пальцами зажигалку, которую все еще носил с собой. Я перестал курить травку, но не мог отказаться от своей зажигалки. Это была просто тупая хромированная «Зиппо», но она принадлежала моему дедушке, поэтому я был к ней привязан. Одна из немногих вещей, потеряв которые, я мог бы по-настоящему расстроиться.
Когда я вернулся, моего соседа в комнате уже не было, а мусорное ведро оказалось заполненным разорванными пакетами от вещей. На его кровать был наброшен дешевый тонкий плед, а большая часть его вещей просто валялась тут и там.