Пришедший улыбнулся.
- На всякий случай я останусь в неведении, - он развернулся и покинул комнату.
Аника со вздохом опустила руки на колени и прикусила нижнюю губу. От браслетов нужно было срочно избавляться. К тому же было интересно - а мыть ее тоже в них будут?
Ответа ждать пришлось недолго – да, в них! Спустя полчаса после визита врача явилась давешняя толстуха с помощницами. Они отвели ее куда-то на нижний этаж, в небольшую комнату с каменной скамьей в центре. Там было душно и так влажно, что комнатушка оказалась полностью затянутой паром. Толстая старуха, правда, быстро ушла, дав служанкам строгое указание с новенькой не болтать.
Сначала две упитанные девицы стянули с пытающейся прикрыться руками Аники одежду. Причем делали они это весьма грубо.
- Послушайте, - пытаясь увернуться или отбиться от настырных помощниц, воспротивилась она. – Мне больно!
Одна из служанок пробубнила в ответ что-то на местной тарабарщине и толкнула Анику в плечи. По инерции сделав шаг назад, она попала под струю воды, вскрикнув от неожиданности. Пышногрудые мойщицы с какой-то непонятной остервенелостью начали тереть ее мочалками, пресекая любую попытку вырваться. Но, кое-как извернувшись, и вывернув руку одной из них, а вторую выведя из строя своевременной подножкой, она смогла ускользнуть от подобного мытья. Перспектива ходить в синяках и ссадинах после таких процедур вовсе не привлекала.
- Я могу помыться и без вашей помощи, - грозно прошипела она.
Обе мучительницы выругались на родном языке, та, что лежала, поднялась и поспешила вон из купальни.
- Жаловаться побежала… - ни к кому, в сущности, не обращаясь, сказала Аника и заставила вторую сесть на скамью в центре комнаты. - Сама справлюсь.
Служанка, кажется, не желала еще одного раунда борьбы, и потому осталась сидеть, где посадили. Хотя вид у нее был не слишком довольный.
Аника вновь встала под ласковые водяные струи и, блаженно зажмурившись, подставила под них лицо. Столько воды она не видела со времени отъезда из дома - в пустыне эта стихия в дефиците. Девушка докрасна растерлась мочалкой, стирая с кожи дорожную грязь и прикосновения неприятных чужих людей. Потом тщательно вымыла волосы, едва не свалявшиеся в один огромный колтун за время дороги, и наконец-то почистила зубы.
Служанка вместе с недобро настроенной предводительницей явилась как раз тогда, когда Аника закончила вытираться.
«Как-то долго вы шли!»
- Ты, мерзкая тварь, как ты смеешь распускать свои руки, - наступая на девушку начала орать Салахе, - я прикажу, тебя выпорют во дворе розгами.
- Вы думаете, вашему хозяину понравится, что подарок, который он собирается кому-то преподнести, будет испорчен? – спокойно, без эмоций и без наглости спросила Аника. Ей до ужаса надоело, что теперь каждый кто ни попадя считает себя ее господином, имеющим право делать все, что угодно.
Толстуха аж опешила от такого спокойствия новенькой.
- Я, кажется, не давала поводов думать, что сбегу, не делала намеков на то, что ни на что не годна и не способна самостоятельно справится с такими простыми вещами, как мытье. Так зачем нам усложнять друг другу жизнь? – продолжила Аника в той же манере. - Через пару дней меня увезут отсюда, и лишний груз с ваших плеч будет снят. Если вы продолжите действовать в той же манере, я обещаю, что даже в этих проклятых браслетах сумею обеспечить всем вам веселую жизнь. Если же меня оставят в покое и будут навещать только затем, чтобы принести еду, вы даже не заметите моего присутствия в доме.
Салахе улыбнулась, вызвав тем самым недоумение служанок, которые, по всей видимости, рассчитывали на красочное зрелище.
- Таких умных тут раньше точно не было. Что ж, сделаю так, как ты сказала. Но смотри, чтобы я даже писка с твоей стороны не слышала.
Салахе оказалась вовсе не дурой. К тому же она прекрасно понимала, чем лично ей могут грозит увечья новой девушки. По обыкновению, старуха вела себя подчеркнуто грубо, чтобы припугнуть прислугу или вновь прибывших в гарем. Ее авторитет держался на страхе - все вокруг знали, что экономка, а по совместительству и управляющая гаремом, скора на расправу. Теперь же на нее просто взвалили лишнюю работу, которая была никому не нужна. Поэтому предложение северянки вполне удовлетворяло желаниям Салахе. Она посмотрела на новенькую уже менее предвзято. Мытье пошло той явно на пользу. Волосы уже не казались безжизненно серыми, рассыпавшись мокрыми прядями, они блестели в свете ламп. На бархатистой белой коже больше не было грязных разводов, да и чуть разрумянившееся лицо было вполне приятным, невзирая на усталое его выражение.