Мирослав, который внезапно загорелся идеей развести пчёл, потащил Снейпа, Каркарова, Янко и Горана смотреть участок с десятком старых яблонь, который планировалось расчистить под пасеку, и сообщил, что ближе к сезону ему понадобится помощь всех четверых.
На пятый день Снейп начал уверенно передвигаться без стороннего надзора и посетил с дружественным визитом Елизаветину лабораторию, откуда после нескольких часов вышел весьма приободрённый. Избыток свободного времени он стал коротать за изучением сербского и русского языков. Параллельно выяснилось, что немецким он владеет в совершенстве, что явилось дополнительным фактом в пользу легенды Елизаветы.
В начале второй недели прибыл Майк; на его попытку осмотреть голосовые связки Снейп тот уверенно ответил решительным «спасибо, не надо, я себя отлично чувствую» и согласился только на смену повязки. Иванна, присутствующая на процедуре, поспешила уверить, что шрамы хоть и жуткие, но фирменная мазь это исправит — справилась же она с Иванниной спиной! — да и вообще, ерунда всё, до свадьбы заживёт. Снейп с красноречивым выражением лица потрогал шею и поинтересовался, до чьей именно свадьбы. Иванна сочла вопрос риторическим и отвечать не стала.
В рамках празднования возвращения голоса Иванна решила организовать культпоход по пивным Белграда, однако перед этим нужно было решить важную проблему. Всё это время Снейп щеголял в великодушно одолженных Янко джинсах и свитере, которые болтались на нём как на вешалке, вызывая тщательно скрываемое острое чувство жалости у очевидцев. Возможно, имей он на руках действующую палочку, он подогнал бы одежду по фигуре, однако Грегорович только-только заканчивал палочку для Хоуп и работал медленно и тщательно, доставляя радость давно чесавшимся без любимого дела рукам.
Понимая, что поход по магазинам в таком виде Снейп не переживет, Иванна решила действовать проверенным методом и попросила у него волос, честно объяснив цель. К вящему её удивлению, Снейп согласился не моргнув глазом. Должно быть, не осознал в полной мере всю опасность.
Не теряя времени, Иванна ангажировала Адю в качестве консультанта по магазинам мужской моды. Логичнее было бы задействовать Каркарова, но она прекрасно понимала, какой ажиотаж вызовут два приметных мужика, выбирающие шмотки для одного из них; Каркарова в эту авантюру вообще не стоило посвящать, но пришлось — случись чего, прощенья ей не было бы.
В час икс она загнала Снейпа в библиотеку и активировала две порции Многосущного зелья.
— Это ещё зачем? — с подозрением уставился Снейп на протянутый ему Иванной второй флакон.
— Пока я в виде тебя буду шастать по магазинам, ты тут будешь изображать меня. Стандартная мера обеспечения алиби, — нетерпеливо разъяснила Иванна; для неё это было уже чем-то само собой разумеющимся. — Сегодня вроде родственники понаедут, но с ними общаться не обязательно, просто ручкой помаши. Вот моя одежда, переоденешься, — она специально подобрала максимально «бесполый» и скрывающий фигуру комплект.
Сбитый с толку Снейп покосился на Адю в ожидании подсказки, но та, старательно изображая тотальную незамутнённость, ответила лучезарной улыбкой и спросила есть ли у него пожелания по стилю и цветовой гамме. Снейп посмотрел на неё не очень дружелюбно и, с сомнением понюхав содержимое флакона, сделал глоток.
— Да нормально всё, не надо делать такое выражение лица, будто тебя на заклание сейчас поведут! — велела своему двойнику Иванна. — Это просто для подстраховки, всего на несколько часов! И держи спину ровно, в конце концов! — она хлопнула скуксившегося и раздражённого Снейпа по спине; тот сверкнул глазами, выпрямился, но очень быстро ссутулился обратно.
— Тяжело вообще-то! — буркнул он, совершая руками манипуляции в районе груди, словно пытаясь равномерно перераспределить нагрузку.
— А ты как думал! — возмущённо подбоченилась Иванна. — Да хватит уже! — она шлёпнула его по рукам. — Что обо мне люди подумают. Надо было не мудрить, а просто запереть тебя где-нибудь, — покачала головой она.
— Да не шуми ты, я пытаюсь обвыкнуться! — огрызнулся Снейп.
— Я сейчас сдохну, — Адя, наблюдающая за перепалкой, потёрла глаза и истерично хихикнула. — Хорошо, что Янко не видит!
Иванна обречённо махнула рукой.
— Ладно, теперь моя очередь, — пробормотала она и отпила из своей порции. — …Так, отлично, — Иванна, которая заранее ограбила гардероб Янко на предмет летнего льняного костюма, покрутилась перед стеклянной дверцей книжного шкафа, оценивая преображения и сажая костюм по фигуре. — Годится, — она причесалась пятернёй и поправила ворот рубашки. — А, чёрт, опять про него забыла, — заведя руки за спину, она через свитер расстегнула бюстгальтер, затем, сунув правую руку в левый рукав, стянула с левой луки лямку, повторила операцию на правой руке, после чего вынула бюстгальтер из-за пазухи через ворот.
— Ты сейчас окончательно и бесповоротно убила мой мозг, — всхлипнула Адя, закрывая лицо руками.
— Ой, да ла-адно, — повела плечом Иванна. — Подержи у себя пока, у меня карманы маленькие, — она быстро сунула предмет туалета в адину сумку; задумчиво ощупав шею, она конфисковала у Ади газовый шарфик, повязала его на манер шейного платка и объявила готовность к старту. — Ладно, братишка, не скучай тут, — подмигнула она Снейпу, который наблюдал за её действиями с выражением лица, достойным кисти живописца; даже при наличии большого опыта применения Многосущного зелья, Иванне было безумно дико видеть своё очередное новое отражение в зеркале. — Запас зелья у тебя есть, мы постараемся побыстрее всё закончить. Можешь у меня посидеть, но периодически показывайся во дворе на всякий случай. Или в лаборатории пошурши. Или с Мойрой на пленэр сходи. Встретимся тут же около трёх, надеюсь, успеем обернуться.
— Ива, ты сейчас… — быстрым шагом вошедший в библиотеку Каркаров направился было к восседающей на диване у окна «Иванне», но «её» выражение лица заставило его остановиться и замолчать.
Он изучил внимательным взглядом сначала «супругу», затем перевёл глаза на потупившего взор «Снейпа», после чего объявил, что его сейчас стошнит.
— Да ладно тебе, это же весело, — робко возразила Иванна. — Тем более, я честно предупредила заранее.
Адя, не выдержав, начала хохотать. На шум в библиотеку заглянул Янко и, разобравшись в ситуации, присоединился к умирающей со смеху подруге.
— Песцова, прекратить истерику! — прикрикнул «Снейп» на Адю, которая без сил привалилась к стеллажу. — Время теряем, идём уже!
Кое-как успокоившись и взяв себя в руки, Адя кивнула и выпрямилась. «Снейп» одобрительно кивнул и широким жестом указал на дверь, пропуская даму вперёд. Адя угукнула и направилась к выходу; обходя «Снейпа», она получила от «него» ускоряющий шлепок пониже спины и вновь закатилась хохотом.
— Чувствую, мне следовало самостоятельно отправиться за покупками, — скептично поджав губы, осуждающе покачал головой «Снейп» и последовал за Адей.
— Не виляй кормой как гулящая женщина, — посоветовал им вслед Каркаров.
— Что-о-о? — в глубочайшем возмущении «Снейп» остановился и развернулся к нему. — Ты это мне? Это что же, я, значит, хожу как гулящая женщина?!
— Нет, когда ты — ты, всё прекрасно, но в таком исполнении — жуткая похабщина! — поспешил с пояснениями Каркаров.
— Ма-альчики, ну не ссорьтесь! — жеманно протянул Янко.
— Смотри у меня, — героически сохраняя грозное выражение лица, «Снейп» развернулся обратно к выходу, взял под ручку начавшую икать от смеха Адю и двинулся прочь, сменив стиль походки и слегка ссутулившись.
Не долго думая, Снейп воспользовался советом касаемо Мойры и пленэра. Мойра, которая именно в этот день планировала просто поваляться на пляже с книгой, не сразу поняла, с чего это Иванна вдруг тащит её на природу, но, разобравшись, сделала вид, что совсем не удивилась, и безропотно прихватила этюдник.
На пленэре «Иванна» вела себя отвратительно: ходила кругами вокруг Мойры и непрерывно проявляла недовольство: и солнце слишком яркое, и ветер слишком сильный, и трава слишком густая, и краски у Мойры неправильные, и родственники ненормальные, и весь мир никуда не годится. Мойра никак не могла сосредоточиться на своём пейзаже, пока в один прекрасный момент не сообразила посадить «Иванну» позировать. Фонтан красноречия это, конечно не заткнуло, зато по крайней мере, больше некому было мельтешить вокруг да около.