По виду можно было догадаться, что Пьер Дарсонваль — весьма важная персона.
Генеральный президент-директор немалого числа важных — но не состоявших на заметке у полиции — акционерных обществ более или менее анонимного характера, он был известен в финансовых кругах столицы, где пользовался завидной репутацией. О нем говорили, что он не очень щепетилен, чтобы заняться грязными делами, когда это необходимо.
«DS» ожидал его, управляемый человеком, которого можно было принять за личного секретаря или референта. Однако наметанный глаз сразу же отметил бы излишне просторный покрой пиджака. Пиджака, который не нужно расстегивать и под которым может находиться достаточно объемный предмет в кобуре под мышкой…
— Добрый вечер, Версуа, — сказал Дарсонваль, садясь в машину. — Итак, что у нас?
«Секретарь» уселся за руль и направил «DS» к автостраде.
— Его взяли сегодня утром, когда он вернулся, — сообщил он. — Он прятался со дня приезда Мартелло.
Дарсонваль выбрал сигарету в своем портсигаре и закурил.
— Что он говорит? — осведомился он тем же ровным голосом.
Тот жестом как бы заранее извинился.
— Я вас предупреждал, мы уверены, что речь шла о нем, — ответил он. — Но он оказался тверже, чем можно было предположить…
Дарсонваль нахмурился.
— Вы меня удивляете, Версуа, — заметил он. — Вы же знаете прекрасно, что время поджимает. Товар нужно найти как можно быстрее. Судно меня ждать не будет, а наши американские друзья до сих пор всегда нам доверяли.
Версуа согласно кивнул.
— Я не отвечаю за ошибки, совершенные на Лионском вокзале, — бросил он.
Тон Дарсонваля стал более холодным.
— Я достаточно вам плачу, чтобы вы были разборчивее в выборе своих сотрудников, — сказал он. — Очень сожалею, что мне самому приходится вмешиваться.
Он затянулся сигаретой, затем продолжил:
— Впрочем, у меня сложилось впечатление, что ситуация за последние дни значительно ухудшилась. Новые события начинают беспокоить. Кто-то слишком близко к нам подобрался…
«Секретарь» чувствовал себя все менее уютно.
— Полиция? — наугад спросил он.
Дарсонваль нетерпеливо отмахнулся наманикюренной рукой.
— Я не думаю, что это бригада по борьбе с наркотиками, — сказал он. — У меня есть кое-кто в полиции…
— Друзья Мартелло?
Бизнесмен раздавил сигарету в пепельнице машины.
— Вполне может быть, — заявил он. — Но с таким же успехом это могут быть таможенники или американцы. Это в их стиле. — На какое-то мгновение он замолчал, затем продолжил: — Как только текущие дела будут закончены, нужно отправить наших сотрудников в отпуск и подготовиться к… полной реорганизации.
«DS» вышел на национальную автостраду номер 113 и теперь направлялся к Пенн Мирабо. Водитель молча наблюдал за хозяином. Найдется ли место для него в ходе этой новой «реорганизации», спрашивал он себя.
— Куда вы его отправили? — спросил Дарсонваль спустя некоторое время.
— В План-де-Кук, — ответил тот. — Укромное местечко…
Дарсонваль кивнул.
— Надеюсь, мне не нужно напоминать, что мое имя не должно произноситься…
Сельский дом, расположенный в глуши между План-де-Кук и Шато-Ромбер, принадлежал некоему Доминику Коломбиани, корсиканцу по происхождению и марсельцу по воспитанию.
Луиджи Пинелли был привязан к стулу в одном из сводчатых подвалов, полуголый, с руками, вывернутыми назад за спинку. Лицо и усы были обагрены запекшейся кровью, текшей из множества ран. Ссадины, усыпавшие его сильное и безобразно обросшее тело, наводили на мысль о пытках, которым его подвергли. Он, казалось, уже не способен был сопротивляться, голова бессильно повисла на грудь.
Дарсонваль безразличным взглядом окинул картину. Он просто отметил, что Версуа не лгал, утверждая, что сопротивление узника было значительно большим, чем у простых смертных. Мало кто мог вынести и четверть этого.
«Секретарь» подошел к Луиджи и, схватив за волосы, грубо задрал его голову. Глаза того уже потеряли всякий интерес к жизни. Резкий тон Дарсонваля, казалось, едва вывел его из оцепенения.
— Где товар?
Толстяк слабо покачал головой. Его пересохшие и разодранные губы раскрылись.
— Не знаю…
Дарсонваль сделал шаг вперед.
— Не рассказывай мне сказки, — оборвал он. — Мои люди не выпускали Мартелло из поля зрения всю дорогу. Чемодан, который ты ему вернул на вокзале в Марселе, был набит песком…