Женщина (еле слышно). Если насекомые, то их там много сотен.
Гостья. Фу, гадость какая!
Звуки неожиданно прекращаются.
Женщина (облегченно вздохнув). Ага, прекратил.
Гостья (кивает и снова вставляет шпильку в прорезь). Противно... Мне не особенно улыбается перспектива открыть этот чемодан. Насекомых я ненавижу.
Женщина (с кислым видом берет у нее шпильку). Я не предполагала, что ты такая нервная.
Гостья. Попробуй сама открыть.
Обе некоторое время пристально смотрят на Чемодан.
Женщина (неожиданно громко). А не попробовать ли нам средство от насекомых?
Гостья. Средство от насекомых?
Женщина. Угу. Есть сильнодействующее.
Говоря это, Женщина идет вправо.
Гостья (в замешательстве удерживает ее). Подожди. Прибегать к средству от насекомых, по меньшей мере, неразумно.
Женщина. Почему?
Гостья (запинаясь). Почему?.. А вдруг...
Женщина. Что «вдруг»?..
Гостья. Если то, что находится там, внутри, умрет...
Женщина. Конечно умрет. Ведь средство от насекомых для того и существует, чтобы убивать.
Гостья. Насекомые — ладно, их можно убить... Но пока нам точно неизвестно...
Женщина. Кто там сидит?
Гостья. Во всяком случае, не я.
Женщина (с силой). Я не верю. Ни в каких предков.
Гостья (пытаясь ее успокоить). Но если вдуматься, возможно и такое... Предположим, там, внутри, насекомые... Но может же существовать религия, по которой насекомые — предки людей, и можно ли из поколения в поколение исповедовать эту религию?..
Женщина. Никогда не слыхала о такой религии.
Гостья. Я говорю предположительно.
Женщина (задумчиво). И если их убить, он рассердится, да?
Гостья. Во всяком случае, ему будет неприятно.
Женщина. Ну тогда ему следовало бы рассказать мне обо всем заранее. А он молчал, и поэтому, что бы теперь ни произошло, — половина вины на нем.
Гостья (вздыхает и уже другим тоном). На мой взгляд, у вас не всё благополучно, правда? (Опускается на стул.)
Женщина. Почему?
Гостья. Такое дело (кивает в сторону Чемодана) вы должны решать сами. Разве это невозможно?
Женщина (с изумлением). Прости, что побеспокоила... Виновата, захватила врасплох и доставила массу неприятностей. Не принимай всю эту историю близко к сердцу. Ты незамужняя и ко всему относишься слишком серьезно. (Простодушно смеется.)
Гостья (ей неприятно). Уф...
Женщина. Смотри на всё проще.
Гостья. Если это так просто, то сами бы и решали. Больше ты меня в это дело не впутаешь, уволь.
Женщина (мягко). Мне кажется, ты очень переменилась. (Садится на краешек стула.)
Гостья. Переменилась, по-моему, ты.
Женщина. То, что я несколько переменилась, — естественно. Изо дня в день, изо дня в день я постоянно одна, и общается со мной только этот чемодан. Шуршит, шуршит беспрерывно. Кажется, воздух в комнате рождает бесчисленное количество ножек, как у сороконожки, и они ползают по моему телу...
Гостья. А если укутаться в одеяло или во что-нибудь еще?
Женщина. Пробовала. Он мне тоже это говорил... Не помогает. Слышно... что ни делала, все равно слышно.
Гостья. А если погромче включить телевизор или радио?
Женщина (отрицательно качает головой). Это тоже ничего не дает.
Гостья. Но ведь существует сколько угодно предметов, издающих звуки. Автомобили, электрички, самолеты или хотя бы ветер...
Женщина пристально смотрит на Гостью, и та замолкает.
Женщина. Почему?
Гостья. Что «почему»?..
Женщина. Почему ты говоришь то же самое, что и он?
Гостья. Вот как, он тоже это говорил?
Женщина. Точь-в-точь, будто вы сговорились.
Гостья. Не придирайся...
Женщина. То, что ты говоришь, — чепуха. Только этот звук какой-то особенный. Точно бормашина, сверлящая зуб. Ой...
Из Чемодана снова раздаются звуки. Взволнованно, возбужденно звучат бессвязные обрывки фраз — их больше, чем раньше, и они более сложные, но общий смысл неуловим:
...Укутаться... Биржа убийц... Хо... Век алиби... Маркс и наслаждение китайской лапшой... Сущность... Застой... авангарда... Противные типы... (Резко.) Чепуха!.. (Сладким голосом.) Я водонос... Дерьмо!.. (Мелодия дудочки.) ...Да, выплата на двадцать месяцев. Прекрасно, прекрасно... Такова последняя конъюнктура... Всеяпонская студенческая лига... Важность стекла и спорт больших скоростей... О, слишком далеко... Послушай, обед еще не готов?.. Отказ ездить в транспорте связать с империализмом... Да, он почтительный, хороший человек...
Гостья вскакивает со стула и смотрит на часы.
Женщина (тоже встает и как ни в чем не бывало безразличным тоном). Прости, пожалуйста, я сейчас только позвоню и закажу еду. Ты, наверное, проголодалась.
Гостья. Ну что ты, какая уж тут еда, когда слышишь все это.
Женщина (как бы извиняясь). Да, ты права, конечно... А я это слушаю ежедневно, так что...
Гостья. Я, пожалуй, пойду.
Женщина (поворачивается в сторону Гостьи). Почему?
Гостья. На всё есть свои причины.
Женщина. Знаешь, у меня к тебе просьба. Я хочу, чтобы ты мне честно сказала... Только не думай, что между мной и им не все благополучно...
Гостья. И что же?
Женщина (просительно). Не стесняйся, скажи: что ты о нем думаешь?
Гостья. Что тебе говорить, ты меня все равно не слушаешь.
Женщина. Слушаю. Ты ему очень симпатична.
Гостья. Хм...
Женщина. Правда. Стоит сделать, как ты посоветуешь, — и все будет хорошо. Если он и узнает, что это твое мнение, думаю, не рассердится.
Гостья (скользнув взглядом по Чемодану и вздохнув). Ты действительно пыталась начистоту поговорить с ним об этом чемодане?
Женщина. Пыталась, но...
Гостья (сурово). Угу... В таком случае, пожалуй, возникает проблема... Видишь ли, он, прекрасно зная о твоих мучениях, остается абсолютно спокоен и невозмутим...
Женщина. Наверное, такой уж у него характер.
Гостья (сочувственно). Не исключено, что он гораздо более чуткий, чем ты предполагаешь. Мне вот достаточно увидеть, какой на человеке галстук, и я могу точно определить его характер. Припоминаю, на нем был как-то галстук в узкую синюю полоску...
Женщина. Но галстуки он поручает покупать мне...
Гостья. Ах вот как!
Бормотание в Чемодане прекращается. Обе непроизвольно смотрят на него.
Женщина (с силой). Я, наверное, слишком любопытна, правда?