–День добрый, барин! Скоро уж доедем до Петрова монастыря!– повернувшись, крикнул извозчик.
– Спасибо. любезный.
– Что, барин, такой невесёлый, задумчивый! Скоро ведь Рождество, да и Новый год ! Если надо, подскажу вам, где гусей хороших купить и уток на праздник! Купец там торгует в лавке, на Таганке, на Воловьей улице!
– Да, не близко от наших мест. Пока доеду, пока вернусь.,,
– Но товар больно хорош! Вот, возьмите картонку, скажите , что от Петра!
Стабров не удивился такой крестьянской хитрости этого извозчика. Зарабатывать ведь надо, а от купца этому Петру, как видно, и с каждой покупки денежка идёт. Полицейский убрал визитку с словами: « Мясо. Птица. товар купца Мясоедова. Воловья улица дом 11». Рисунок был забавный, в духе новомодных художников- абстракционистов. Или супрематистов? Да кто их там разберёт. Но птица и корова на визитке выглядели словно в тяжком психическом сне, а надпись, на едком жёлтом фоне и чёрными буквами, выраставшая к середине, и словно удалявшаяся к концу- ее сложно было не заметить или забыть. Даже фамилия купца была подходящая, хорошо хоть не Курицын.
Но вот, излишне пытливый взгляд Стаброва, заметил под сиденьем рыжий чемодан хорошей кожи, с сиявшей незахватанной ещё бронзой замочками.
Полицейский хотел крикнуть извозчику о находке, но служебная привычка возобладала, и он смолчал. Сергей Петрович пытливо изучал, нет ли рядом следов или отпечатков пальцев. И у чемодана лежал тускло блестевший револьвер, судя по размеру, старый Смит- Вессон. Этого добра много набрали на разграбленных складах революционеры да и бандиты в 1905 году. Так же часто подобные вещицы изымали на воровских малинах.
«И парень то кажется неплохой, а и этот налётчиком оказался» -грустно подумалось бывшему морскому офицеру.
Частенько попадались извозчики на грабежах, да и просто на воровстве. Единственно, что мелькнуло в голове, так то, что оружие просто лежит на полу, будто брошенное. Или этот Пётр хитер, как барышник с Конного рынка, который может задорого продать пятнадцатилетнего мерина, как орловского рысака доверчивому покупателю. Так он всё думал, даже голова опять заболела, и, Сергей Петрович, словно институтская барышня, достал немецкий порошок из саквояжа, «Аспирин», высыпал в рот и быстро заглотил кислятину минералкой из фляжки. Уже подъезжали, но полицейский чиновник нащупал в кармане пиджака английский «велодог», и переложил в карман пальто. Не дураки англичане, толковую штучку придумали. Револьверчик маленький, а калибр немалый, как раз бродячих собак отгонять. И тут сгодится, если придется с трёх сажен палить.
Они подъезжали к Петровке, и Стабров, вздохнув про себя, выхватил револьвер из кармана и прислонил к спине извозчика.
– Теперь, братец, на Петровку 38, нам в сыскную полицию. И не стоит убегать, стреляю я хорошо.
– Да вы бы вашблагородь. так и сказали. что «От Филип Филипыча», мы понимаем, – не испугался Пётр, – хоть и убыточно, да довезли бы вас в лучшем виде. Чего «дуру» в в спину сразу совать?
– Езжай. Не вздумай бежать. Стреляю я хорошо.– повторил Стабров.
– Да понял, – погрустневшим голосом ответил извозчик.
Они остановились около ворот Сыскной Полиции, сразу подбежал городовой, и увидев Стаброва тут же козырнул, узнавая своё начальство.
– Понятых давай, Иваныч!
– Будет исполнено! – и полицейский быстро пошёл исполнять, а рядом мигом встал другой, взяв под уздцы лошадь.
Извозчик совсем повесил голову, и не думая убегать. Стабров спрыгнул с возка, осторожно наступил на мостовую, не желая испортить лаковые ботинки. Но вот, подошли два приказчика из лавки, и чинно поклонились.
– Анфимий Петрович Андреев, – представился один.
– Так мы Василий Терентьевич Федоров, ваше благородие, – назвался и второй.
– Вот смотрите, – и Стабров указал тростью на чемодан и револьвер, – вещи в возке, и оружие. Как вас зовут, извозчик?
– Пётр Зиновьевич Щеголев, псковские мы, из крестьян. Паспорт имеется, в Москве уже как два года.
– Ваш ли это чемодан? Оружие?
– Никак нет, это ваш наверное, – сказал сразу, не думая, – И уж револьвер-то точно, – сильно побледнев, добавил уроженец Пскова.