Плыл-плыл теплоход…
Начало февраля. Мёртвый сезон в Египте. Славный город Хургада, до боли знакомый всем русскоговорящим туристам, практически пуст. Отели не заполнены даже наполовину. В аэропорту больше туристов улетающих, чем прилетевших.
Днём солнце припекает почти по-летнему, но, беспечно раздевшись на берегу затишного лимана, минут через десять уже тянешься за полотенцем, чтобы прикрыть тело, покрывшееся от холода мурашками. Спрятавшись за плетёной ширмой, пытаешься загорать, но порывистый холодный ветер с берега засыпает тебя песком с головы до ног. Перемещаешься от солнца к тени и наоборот, но так и не находишь для себя комфортного места. Не загорается, не читается, не пишется, не думается, только наблюдается. Обиднее всего то, что и объектов-то для наблюдения почти нет.
По берегу лимана бродит одинокий верблюд по имени Вася, ведомый под уздцы хозяином, хитроватым бедуином в чалме. Вид у Васи абсолютно пофигистически-статичный, чего не скажешь об имени, которое легко меняется в зависимости от национальности туристов, которые хотят с ним сфотографироваться. На туристов Вася почти не смотрит, вот только что-то очень сочно жуёт, нервно обнажая крупные жёлтые зубы. Опасаясь стать мишенью для метания слюны, я потихоньку удаляюсь от этого высокомерного корабля пустыни.
Молодая семья с маленьким ребёнком наслаждается холодной водой лимана и фотосессией с Васей. Счастливые. Основная масса гостей отеля сгруппировалась возле бассейна с подогревом. Кое-кто пытается даже погрузиться в него с аквалангом. Русские бабушки, пасущие внуков у бассейна, недоброжелательно посматривают на аквалангистов.
Вечером отель оживает. Дамы в вечерних длинных платьях с накинутыми на плечи (хотелось бы сказать «шиншилловыми шубками», но не хочется сильно преувеличивать) пуховичками уютно усаживаются в барах со своими спутниками поближе к обогревателям в виде пирамид, в которых за стеклом вьется-извивается змеями пламя. Кафе и бары по-рождественски украшены гирляндами. В воздухе витает запах кофе и кальяна. Пожилая немецкая пара раскладывает пасьянс. Небольшая группа русских туристов громко хохочет. Их дети, оставленные без присмотра, сами себя развлекают, как могут: шумно играют в подвижные игры прямо между столиками. Два-три вечера в отеле – и сложится ощущение, что ты живешь здесь с самого рождения.
Но завтрашний день сулит кое-что интересное. Нас ждет теплоход «Royal», на котором мы поднимемся по Нилу к Асуанской плотине. Наше речное путешествие продлится целых пять дней. Наконец-то будут новые ощущения и впечатления, хотя какое-то глубинное чувство мне подсказывает, что унылый дух Египта, как утреннее завывание муллы, должен проникнуть и на теплоход.
– Ну что вы, – говорит экскурсовод, сопровождающий нас на теплоход, – круиз по Нилу – это шикарный буржуазный отдых. Вы только посмотрите на теплоход: настоящее произведение искусства, судно старинного английского производства, настоящий шик!
Действительно, теплоход оказался старинным, очень ухоженным, с изящным интерьером и прекрасной отделкой из дерева и мрамора. Особенно хороши были холл, ресторан и верхняя палуба. Каюты оказались небольшими и более скромными, но зато предоставляли прекрасный вид из большого окна на реку.
Особенно нам понравился ресторан, который находился на нулевом этаже. По периметру всего помещения были расположены круглые иллюминаторы, в которые стучались, будто нескромно напрашиваясь в гости, тёмные воды могучего Нила. И поскольку посетителям ресторана были видны лишь подвижные волны и маленький лоскуток голубого неба, то у них складывалось ощущение погружённости в водную стихию. Было таинственно и немного страшно.
Верхняя же палуба, оснащённая столиками, креслами и шезлонгами, успокаивала и предлагала виды могучей полноводной реки с берегами, поросшими кустарником и пальмами, через которые порой виднелись небольшие селения с бедными лачугами. Часто у берегов можно было заметить купающуюся детвору, женщин, стирающих бельё, и рыбаков. Повсюду витал аромат дыма от сожжённых пальмовых веток, напоминающий мне осенние костры моего детства.