Так, теперь по-хорошему надо тренироваться, но надо подождать сестрёнку, иначе опять обидится из-за того, что его старший братик не подождал её.
Сато. Два дня спустя. Имперский дворец.
– И зачем я здесь? – я посмотрел на Тимура, который с довольной мордой лица, перекладывал какие-то бумажки на столе.
– Как это зачем? Ты если помнишь, работаешь на культурное наследие империи!
– Пафосно, возвышенно и ни грамма полезной информации, – скривился я.
– Я о том, что неплохо бы нарисовать какую-нибудь картину. А учитывая, что ты в штате художественного отдела…
– Насколько я помню это просто фикция. Или нет?
– Ну, скажем не совсем…, – он тут же заюлил. – Но было бы неплохо что-то нарисовать.
– И зачем мне это?
– А как же репутация? Ходят слухи, что это нарисовал не ты, а кто-то другой, – он развёл руки в стороны.
– А зачем мне что-то кому-то доказывать, – я, наоборот, скрестил руки и сел на стул, перекинув ногу на ногу.
– А как же репутация? Получается император просто так взял тебя? – он даже удивился.
Черт побери, похоже, я опять забыл, что здесь за словами и репутаций очень внимательно наблюдают. Но в голове мгновенно сложился пазл, так почему не использовать его? Тем более вроде все как будто под мои планы и подстроено.
– Ну, в голове что-то крутиться, но только после чемпионата, – произнёс я.
– Отлично, – Тимур потёр руки и довольно улыбнулся.
Ведь знает же, что я от своих слов не отказываюсь, если сказал, то обязательно сделаю. Насчет «M&P» он тоже в курсе, хотя думаю не особо вникал, играется дитятко, пускай и играется, лишь бы не плакало.
Если все будет удачно, то у меня прямо двойная легенда будет. Врачи, которые уже через месяц будут усиленно меня отправлять куда-нибудь подальше и желательно в тихое место, а тут еще и картина, которую вообще-то приятно писать в тишине и спокойствии. Я, конечно, не показал вида, но в глубине радовался, неужели ко мне вновь вернулась её величество госпожа удача?
Хотя спешить не стоит, вот когда все получиться, тогда и можно открывать шампанское.
– Хорошо, с этим определились.
– Так стоп, а есть ещё что-то? – я сел обратно на стул.
– Тебя приглашают в Сирию.
– Ого! Я так понимаю из-за картины?
– Правильно понимаешь.
– Ну, как я и сказал, я пока занят, может, потом, но сейчас точно нет. Я даже не всех врачей обошёл!
– Хм… Ну да, это я чего-то погорячился, ладно потом обдумаем.
– Ладно, тогда я пошёл.
– Зайди в двести двадцать девятый кабинет, заберёшь своё удостоверение.
– Охотника? – я обрадовался.
– Вообще-то добровольного помощника, – Тимур скривился. – Но ладно, пусть будет охотник.
– Супер. Ладно, пока.
– Погоди, как там Максим?
– Нормально, грызёт гранит науки.
– Я заскочу тогда на днях, хорошо? – смущающийся всесильный советник, это что-то с чем-то.
– Без проблем, только сначала позвони, а то мы можем где-нибудь гулять.
– Хорошо.
Выйдя из кабинета Тимура, тут же направился на поиски двести двадцатого кабинета, он оказался на втором этаже. Там меня ждали, точнее не меня, а любого, кто решит зайти. Зашёл, расписался, получил методичку и удостоверение. Параллельно все внесено в общую базу, так что никаких проблем в будущем у меня не предвидеться, то есть, даже если полиция меня остановит для предъявления удостоверения (после проверки по базе), они максимум могут сообщить обо мне и всё. Короче говоря, хорошо, что у меня его не отобрали. Конечно, пользоваться удостоверением не всегда придётся, но это лучше, чем ничего.
Дальше по плану у меня покупки, да не простые, а золот…тьфу…оружие. В общем, я иду покупать. Мой верный пистолет уже устарел, хотя он и был старым до меня, но исправно работает, правда, хочется что-то получше. В идеале вообще пару пистолетов и снайперскую винтовку.
Детство вновь заиграло где-то позади, чуть ниже таза, и я решил идти обратно в тот же магазин, откуда меня в прошлый раз выперли, а конкретно в Стрелковый Клуб «Динамо».
Что поделать, если именно в этом магазине – стрелковом клубе, всегда только самое лучшее и самое новое. Теперь я не просто какой-то паренёк с пустыми карманами, а богатей с приличным запасом денежный средств. А если что-то начнут говорить, то я не постесняюсь упомянуть свою фамилию. Ну да, а чего стесняться-то? Никогда не понимал тех людей, которые имею громадный «вес» и молчат, когда их шпыняют. Нет, когда это необходимо, по разным причинам, тут я согласен, но когда нет никаких причин, то хочется спросить, а какого черта ты молчишь?!