Тысячная толпа зрителей, заполнившая трибуны, оживленно зашумела, предвкушая радостное зрелище. Особенно громко горланили с того места на трибунах, где кучно разместились подводники и водолазы.
— Коля, давай!
— Бей по организму!
— Только вперед!
— По сопатке дает наш подводный флот!
— Землячок, держись! — раздался одинокий возглас в поддержку Громова.
— И поскорее ложись! — в рифму отпарировали со стороны подводников. — За землю держись!
Шутка породила всеобщее веселье и вызвала смех.
«И это называется спорт? — Сталина скептически улыбнулась. — А что же тогда называется дракой?» И подумала о том, что зря пришла сюда. Ничего хорошего она не увидела. А то, что происходило на ринге, лишь убедило гимнастку в правильности ее оценочных определений этого так называемого спорта. И еще она грустно подумала о том, зачем симпатичный и, безусловно, умный парень Алексей Громов занимается этаким мордобойством. Что он нашел в драке на глазах у зрителей? Что его заставило, что толкнуло на ринг? Какой смысл подставлять свою физиономию под кулаки? Если уж так хочется острых ощущений, то занимался бы легкой атлетикой и бегал наперегонки, или, в крайнем случае, увлекся бы борьбой, там наломают бока, но все же не налупят по лицу.
— Любимая фотография бабушки, — сказала Сталина. — Мои мама и отец.
— Такие молодые и красивые! — вздохнула Катерина и спросила: — А где отец сейчас?
— Был старшим помощником на крейсере «Москва»…
— Мой сын Васичка тоже на том крейсере, старшина первой статьи… Он мне рассказывал про вашего отца, говорил, что строгий жутко, но справедливый… Плачу и не верю, что больше нет моего сыночка… Не могу поверить и все тут! — Катерина грустно вздохнула и заторопилось. — Вы уж тут сами дожидайтесь, а нам дежурить надо.
Из соседней квартиры, откинув край байкового одеяла, вышла белобрысая девочка с красным пионерским галстуком на груди. Правая рука и плечо ее были забинтованы.
— Бабушка Анна на работе, — сказала она.
Эта новость приятно удивила и порадовала Сталину. Баба Ханна не тоскует в одиночестве, а занята каким-то полезным делом! Это же очень хорошо!
— Хотите я вас проведу к ней? — спросила девочка. — Тут совсем недалеко. Почти рядом!
— А что у тебя с рукой?
— Со школьной крыши зажигалки сбрасывали, одна и опалила. Ничего, уже совсем заживает! Доктор сказал, что как вырасту, то никакого следа на руке не останется. Вот! — рассказывала на ходу пионерка. — А школу жалко! Разбомбили! Бомба насквозь до самой земли дошла и разломала во все стороны. Только одна стена в нашем классе уцелела и на ней классная доска вся осколками побитая.
Цех, если можно так назвать небольшое боковое помещение в штольне, занимали пожилые женщины, которые в силу своего пенсионного возраста не могли трудиться на рабочих местах, стирать, гладить, шить. Они создали свой «цех бабушек» и принялись вязать для защитников города шерстяные носки и варежки. На складе интендантства валялись за непригодностью груды шерсти, грязной, спутанной, в репьях.
— Пойдет и такая, — сказали бабушки. — Только привезите ее к нам.
Старушки взялись за работу. Долго очищали шерсть от пакли, сора, репьев, потом сортировали, мыли… За работой определились по направлениям, у кого что лучше получалось. Одни чесали, другие пряли нити, а большинство бабушек занялись вязанием на спицах.
Баба Ханна, увидев Сталину, уронила свое вязание и потянула к ней обе руки:
— Внученька! Сталиночка!
Они обнялись. Появление Сталины вызвало всеобщий интерес. Со всех сторон посыпались вопросы. У каждой бабушки были дети и внуки, которые служили, сражались на передовой. Тут же ей вручили дюжину толстых шерстяных носков и варежек.
— Наш подарок бойцам к Новому году!
Баба Ханна повела Сталину в свою, как она назвала, «подземную квартиру».
— Спасибо твоему знакомому Сереже Коркину, он большой начальник по комсомолу и помог мне перебраться сюда. Попасть в штольню не просто, а он все организовал, хотя наш дом до конца не разбомбили, только отбили угол один, а наша квартира целая, — рассказывала на ходу баба Ханна. — И все про тебя расспрашивал, интересовался. Если Сталине там трудно, говорил, обещал перевести тебя в город, тут тоже кругом оборону держат зенитчицы.
— Не дождется! — ответила Сталина.