23.000 бойцов и командиров с вооружением и техникой;
отдельный зенитный дивизион;
133 орудия и миномета;
334 автомашины и транспорта;
1.550 лошадей;
1.000 тонн боеприпасов;
200 тонн продовольствия и фуража;
другие военные грузы, по усмотрению командования Феодосийской десантной операции.
Воздушное прикрытие осуществляли 285-й авиационный полк, 27-й истребительный полк, части сил 64-й бомбардировочной авиа-бригады, части сил 25-й истребительной авиадивизии, части сил 62-й истребительной авиабригады.
К трем часам ночи 29 декабря 1941 года корабли десанта, не встретив сопротивления противника, преодолели бушующее море, незаметно подошли к Феодосийскому заливу и начали сосредотачиваться, как и было предусмотрено планом операции, южнее Феодосии, у выступающего в море скалистого мыса Ильи.
Берег был мрачно темен и таинственно молчал.
Ни огонька, ни звука, только монотонный шум волн. Феодосийский маяк не горел, лишь его темный силуэт просматривался на скале на фоне сине-серого неба как поднятый вверх указательный палец, который словно предупреждал десантников об опасности.
Что их ждет там, на крымской земле? Какие уловки приготовили немцы? Не заманивают ли в западню?
На ледяном, пронизывающем до костей ветру стыли сигнальщики и наблюдатели, напряженно всматривались в берег. Они — глаза и уши каждого боевого корабля. Молодая луна, словно испугавшись грозных событий, которые вот-вот начнут разворачиваться в Феодосийском заливе, пряталась за тучи и торопливо катилась к горизонту, стремясь поскорее нырнуть в море. Видимость, и без того плохая, ухудшалась с каждой минутой. Наплывал зарождавшийся в море предрассветный туман…
Молчание берега тревожило и беспокоило. Не верилось, что немцы ничего не знают, ни о чем не догадываются и ничего не подозревают.
Капитан 1 ранга Николай Ефремович Басистый нервно прохаживался по капитанской рубке крейсера «Красный Кавказ», изредка поднимая руку и поглядывая на светящийся в темноте циферблат ручных часов. Стрелки двигались, приближая время «X», а доклада ни от разведчиков, ни от гидрологов пока еще не поступало, хотя они уже должны были высадиться из подводных лодок. Басистый снова поднял бинокль и стал всматриваться в темный молчаливый берег.
Вся ответственность за исход десантной операции взвалена на его плечи. Только он один сейчас может принять решение — отменить высадку или произнести решающие слова приказа, после чего вся армада кораблей придет в движение, загремят орудийные залпы, в сполохах огня и грохоте разрывов тысячи людей ринутся вперед — на таинственно настороженный берег, навстречу смерти или бессмертию…
Лишь сейчас, накануне начала событий, он осознал и ощутил тяжелый груз личной ответственности.
А месяц назад все было иначе… Никакой тревоги, никакого беспокойства. Даже наоборот, если говорить честно. Было приятно и радостно осознавать, что именно ему, заместителю командующего эскадрой, а не какому-либо другому командиру доверено командовать такой ответственной и небывалой морской операцией.
На строго секретном совещании в штабе Новороссийской военно-морской базы присутствовал узкий круг командиров и комиссаров боевых кораблей. Сама обстановка совещания, на котором запрещалось что-либо записывать, была необычной, чувствовалась торжественность момента, ожидание чего-то нового, выходящего за рамки обычных флотских дел. Первые же слова начальника штаба Черноморского флота контр-адмирала Елисеева подтвердили эти предположения.
— Ставка утвердила наш план и сроки проведения крупной десантной операции…
Басистый, как и другие командиры, слушал, затаив дыхание. План штурма Феодосии, высадка десанта непосредственно в порту, поражали воображение своим размахом, дерзостью и смелостью…
— Командовать отрядом кораблей и высадкой десанта в целом, — начальник штаба сделал короткую паузу и произнес: — Военный совет Черноморского флота поручает капитану первого ранга Николаю Ефремовичу Басистому!
Военный совет поручил, и он же будет спрашивать, — награждать или наказывать… Жизнь кораблей и судьбы тысяч людей сплелись в один узел, и этот узел сейчас в его руках.
За спиной послышались уверенные шаги. Басистый не повернулся, продолжая разглядывать темный берег.
— Товарищ капитан первого ранга, поступило сведение от радистов!
По голосу он узнал Гущина, командира флагманского крейсера «Красный Кавказ».
— Слушаю.
— Радисты зафиксировали сигналы нашего радиомаяка!
Это была первая приятная новость. В короткой фразе спрессована огромная информация, зафиксирован напряженный труд, героические усилия отважных подводников, скрытно доставивших отряд к вражескому берегу, и группы смельчаков, которые в штормовую погоду на надувной резиновой лодке, рискуя разбиться о прибрежные скалы, успешно высадились и установили где-то в расщелине скалы такой нужный радиомаяк. Маленькая, но очень важная деталь, подтверждающая, что план операции выполняется, что сделан первый шаг к успешному осуществлению высадки на занятую врагом крымскую землю.