Мне давно надо было с ней поговорить откровенно обо всем. Если бы я мог рассказать ей о том, что хочу стать писателем, что с Султаном сдружился только потому, что он доставал мне лошадей (я так люблю верховую езду!), что каракуль он стащил, не спрашивая меня, и на джайляу я приехал за тем, чтобы увидеть ее, — если бы все это я рассказал маме, она бы меня поняла и простила. Но я никак не могу начать об этом разговор, и когда мама в чем-либо упрекает меня, я неловко оправдываюсь, и глаза у нее становятся еще больше печальными. Видимо, в эту минуту она думает, не лучше ли ей выйти замуж за Каратая и тем самым наказать меня за все мои проступки. Но ведь мы с мамой не любим Каратая, и нам совершенно не нужен его облезлый, как старый верблюд, мотоцикл.
С такими мыслями я возвращался домой из аула коневодов.
...Мама сидела на пороге шалаша и штопала мою рубашку. Лицо у нее было грустное, и я уже знал, о чем она меня сейчас спросит. Подойдя к ней, я остановился и стал молча ждать. Не поднимая головы, она сказала:
— Сынок, что ты там натворил?
— Что я натворил?
— Разве я не говорила, чтобы ты не связывался с Султаном? Держись от него подальше.
И тут я решил объяснить маме все по порядку, сказать ей то, о чем я только что думал. Я сел рядом и начал:
— Я ничего не делал, мама...
Лицо у нее стало еще более грустным. Она посмотрела на меня, глубоко вздохнула и сказала:
— Неужели ты не знаешь, что я сохну от одних твоих похождений. Хватит тебе скитаться, вернись в аул и работай в колхозе вместе со всеми ребятами.
— И так вернусь, — буркнул я и замолчал. Разве я мог в эту минуту сказать ей, что хочу стать писателем.
Утром на центральную усадьбу колхоза отправилась грузовая машина. Шофер — веселый, разговорчивый парень по имени Каипжан — усадил меня в кабину, я простился с джайляу и поехал домой.
Наш путь шел в объезд: напрямик через горы машина не могла пройти. Снова, но уже с другой стороны, я увидел красноватые горы, вспомнил, что где-то там за перевалом стоит юрта, в которой живет конопатый мальчик Даулет.
Когда мы миновали равнину, Каипжан свернул влево и по бездорожью направил машину в горы.
— Куда мы? — спросил я.
— В этой лощине школьники косят сено. Сегодня кончают, захватим их с собой.
Чего-чего, а встретиться со своими ребятами именно сегодня я не хотел. Они уже, наверное, слыхали обо всем, налетят на меня роем и начнут дразнить. Особенно хитрый Жантас.
Мы подъехали к предгорью. На том берегу узкой бурлящей речки показалась юрта и белая палатка. Над палаткой реяло небольшое красное знамя. На лужайке, чуть пониже юрты, группа загорелых ребят в одних трусиках играла в волейбол. Я узнал среди них Жантаса, Темира и других.
Машина подошла к берегу речки, остановилась. Каипжан вылез из кабины и стал обследовать речку. Она была неглубокой, но на дне виднелись глыбы острых камней.
— Эй, ребята, где можно переехать на ту сторону? — крикнул Каипжан.
Ребята бросили игру и прибежали к речке. Загорелый коренастый подросток, спортсмен Батырбек, стоя на том берегу, сказал:
— Переезд остался далеко внизу. Здесь нигде не переедете...
— Как же теперь быть? — задумался Каипжан. — Меня председатель просил привезти вас домой.
Ребята загалдели, каждый спешил дать свой совет.
— А мы сейчас устроим здесь переезд, — заявил Батырбек так уверенно, как будто он всю жизнь тем и занимался, что устраивал переезды.
— Как же ты это сделаешь? — спросил Каипжан.
— Строительная бригада здесь оставила бревна; если под колеса положить шесть бревен, связав их по три, разве машина не пройдет?..
Стоило Каипжану согласиться с этим предложением, как Батырбек тотчас же распорядился:
— Дежурный, играй сбор!..
Мелькнув загорелой спиной, дежурный влетел в палатку и через минуту вынес оттуда сверкавший на солнце серебристый горн. Мальчик подбоченился, поднял горн и начал трубить сбор. Веселые призывные звуки полетели далеко в горы и вернулись оттуда эхом.
Ребята бежали к горнисту со всех сторон и выстраивались в шеренгу перед палаткой. Все это было сделано быстро и красиво. И мне стало очень обидно, что я сижу в кабине, а не стою там, в шеренге, вместе со всеми ребятами. По правде говоря, ведь они все неплохие ребята!
«Почему я тогда не поехал вместе с ними работать в поле, а потянулся за Султаном на джайляу?» — думал я с досадой.
Я видел, как дружно работали ребята. Одному поднять бревно будет не под силу, а когда они берутся все и по команде поднимают, то это совсем легко. Каипжан и Батырбек руководили работой ребят, измерили расстояние между колесами, указывали, где класть бревна.